Нет, попробовать, конечно, можно, но тогда я снова окажусь в месте, напоминающем интернат, в котором провела детство и юность. Причем, именно напоминающем, поскольку на этот раз отец вряд ли расщедриться на то, чтобы платить за меня огромные деньги.
Нет, в сумасшедший дом я не хотела.
Пока я занималась самопознанием, мужчины закончили разговор, и водитель куда-то подевался. Дик, поймав мой взгляд, послал мне улыбку, а полицейский направился прямиком ко мне.
Он вошел в комнату, обошел стол, возле которого я сидела, и пристроился на своем месте.
- Итак, мисс Риш, давайте поговорим с вами о том, что произошло и от кого вы сбежали.
Сразу я не поняла, к кому именно он обращается, ведь в этой комнате, кроме нас двоих больше никого не было. И лишь натолкнувшись на внимательный взгляд полицейского, вспомнила о том, что сама назвалась ему именем интернатской воспитательницы, Дейзи Риш. Желание рассказывать все, что со мной произошло за последние сутки резко пропало и теперь я просто молча сидела на стуле, старательно отводя глаза, чтобы не встретиться взглядом с полицейским.
- Мисс Риш, - снова начал мужчина, - вы должны понимать, что…
Договорить он не успел, дверь распахнулась, и в кабинет вошли братья, от которых я сбежала. И если Ян был невозмутим и даже внешне, можно сказать, спокоен, то Дэй просто таки излучал злость и негодование.
- Вот ты где! – воскликнул он, окидывая меня потемневшим от ярости взглядом. – И как не стыдно, только. Заставила нас метаться по всему городу в поисках твоей персоны, будто у нас больше дел нет.
Полицейский поднялся из-за стола, навстречу вошедшим.
- Вы знакомы? – поинтересовался он, не пойми у кого – у братьев или же у меня.
- Так, кузина наша, - воскликнул Дэй, улыбаясь так широко, что казалось, сейчас лицо его треснет. – Вчера у нас вечеринка была. А вы же знаете эту молодежь! – воскликнул он, размахивая руками. – Напьются всякой гадости. Нанюхаются не пойми чего, а потом с ума сходят.
- А… - я возмущенно приподнялась на стуле, горя желанием тут же оповестить всех и каждого, что ничего подобного на самом деле не делала, но натолкнувшись на холодный злой взгляд Яна, захлебнулась собственным возмущением и плюхнулась обратно на стул.
Моя попытка возразить, если и была замечена полицейским, то он никак на это не обратил внимания, продолжая разговаривать с Дэем.
- Перебрала чуток, а сегодня чудить начала. Но ты не беспокойся, Рик, - донесся до меня чересчур веселый голос Дэя. Он приблизился к полицейскому и похлопал того по плечу, - мы за ней присмотрим. Больше не выпустим из виду ни на минуту.
Я сидела на стуле, поджав под себя ноги и опустив голову. Назад в тот особняк не хотелось. Я понятия не имела, кто такие эти братья и чего они от меня хотят. Но, если уж быть честной, то в тюрьму мне хотелось еще меньше. А судя по недовольно поджатым губам полицейского, он-то как раз очень хотел закрыть меня в какой-нибудь камере. Именно об этом он и рассказывал сейчас, скалящемуся Дэю и невозмутимому Яну. Очень красочно расписывал, как я нарушила все мыслимые и немыслимые правила и не только едва не погибла сама, но и устроила самую настоящую аварию. А если еще и учитывать, что в настоящий момент я нахожусь под действием не только алкоголя, но и наркотических веществ, которые являются запрещенными…
Стыдно стало так, словно все это и в самом деле правда. Будто бы я делала все те ужасные вещи, о которых говорит сейчас Дэй. И Ян тоже не спешит заступиться за меня, прервать брата. Просто стоит и молчит, не сводя с меня тяжелого взгляда.
Я шмыгнула носом и поджала пальчики на ногах. Холодно было.
- Ближе к теме, - резко оборвал полицейского Ян, которому, кажется, надоело выслушивать, насколько я нерадивая кузина. – Мы должны заплатить штраф? Или еще что-то? Подписать какие-нибудь бумаги?
Полицейский смешался, засуетился, говоря о том, что еще ничего не успел оформить и платить не надо, но он не может вот так выпустить меня без документов, подтверждающих мою личность и так далее…
Я заскучала. Смотреть на довольного внешне Дэя не хотелось. Несмотря на то, что он широко улыбался и просто излучал доброжелательность, глаза его горели яростным огнем. Мне даже страшно стало от мысли о том, что он сделает со мной, когда я наконец, окажусь в полной его власти. Ян же просто стоял, словно каменное изваяние и больше ни во что не вмешивался. От него веяло ледяным холодом и непоколебимым спокойствием. Словно не живой человек, а камень. Впрочем, он сам сказал мне сегодня утром, о том, что не человек.