А потом уже было поздно.
Никого не осталось.
Бабушка умерла спустя два дня.
Не выдержало сердце.
А Ариэлла оказалась в приюте. Не сразу, нет. Сразу была социальная служба. И коллеги отца, которые смотрели на нее участливо и все спрашивали: не слышала ли она что-нибудь, не угрожали ли ей или папе. Может быть, кто-то пытался заговорить с ней или с братом, или приходил к ним домой, звонил?
Ариэлла ничего не слышала. Ничего не знала.
Ей было десять. И она осталась жива только потому, что забыла про синий свитер.
В приюте было тяжко. Но она справилась. Выжила.
И все это для того, чтобы теперь стоять на пороге прокуренного бара в провинциальном городишке.
Тяжело вздохнув, Ариэлла откинула со лба челку и обвела взглядом полутемное помещение. Она знала для чего здесь. Представляла себе, чего от нее ждут. И была готова выполнить сове задание, во что бы то ни стало.
Впрочем нет, все это пафос. Ариэлла отдавала себе отчет, что если вдруг что-нибудь пойдет не так, то бросит все к чертям и смоется так далеко, что никто никогда ее не найдет. Благо мосты сжигать за собой она тоже умеет.
В очередной раз тряхнув головой и посетовав про себя на то, что от влаги волосы все-таки закрутились спиральками и распушились, Ари уверенно направилась к барной стойке. Ей требовалось выпить.
Взобравшись на высокий стул, она откинула длинные светлые пряди за спину и жестом подозвала бармена. Тот за долю секунды осмотрел ее с ног до головы, прикинул про себя платежеспособность, и уже спустя мгновение перед девушкой стояла стопка с чем-то крепким. Одним махом опрокинув в себя напиток, Ари даже не поморщилась и жестом дала понять бармену, чтобы тот повторил.
Вторую стопку она пить не спешила. Даже в руки не взяла, кивнув бармену, что этого пока достаточно и покосилась влево, где на таком же высоком стуле сидел молодой парень. Темноволосый, крепкий, но не качок, довольно привлекателен внешне, но без налета наглости или самоуверенности, коим зачастую обладают молодые пижоны – выходцы из богатых семей. Приятный экземпляр.
Молодой человек не смотрел по сторонам и не обратил на Ари никакого внимания. Со стороны казалось, что он вообще не замечает ничего, кроме стоящей перед ним бутылки, на донышке которой еще плескалось нечто алкогольное.
- Плохой день? – решила первой завязать разговор Ари.
Парень моргнул, тряхнул головой и медленно обернулся. Окинул ее взглядом с ног до головы, особенно заострив внимание почему-то вовсе не на декольте и не на стройных ножках, обтянутых черными брюками, а на пушистых завитушках надо лбом.
- У меня тоже, - не дожидаясь его ответа, добавила Ари, и опрокинула в себя стопку.
Алкоголь обжег горло, потек по пищеводу, согревая.
Парень ничего не сказал и вернулся к своему стакану. Правда, спустя минуту жестом показал бармену принести еще бутылку.
- Составишь компанию? – хриплым голосом поинтересовался он, когда его просьба была исполнена.
- Не пью с незнакомцами, - усмехнулась Ари.
- Дэй, - коротко поставил ее в известность молодой человек и, захватив бутылку, сполз с высокого барного стула, нетрезвой походкой направляясь к свободному столику у стены.
Ари посмотрела на бармена, обернулась и оценивающим взглядом окинула широкие плечи своего нового знакомого, затем спрыгнула со стула и, схватив со стойки свой стакан, направилась следом. Пить, так пить.
- Я Ари, - начала она, подходя к столику, за которым устроился ее новый знакомец. – Ну, вообще-то, Ариэлла, - тут же исправилась она, усаживаясь на свободный стул и ставя стопку на стол перед Дэем, но терпеть не могу это имя. Вот просто ненавижу. Мамочка удружила, назвала меня по-идиотски перед тем, как сдать в приют. Или это был папочка? Понятия не имею, на самом деле. Да и не очень-то переживаю по этому поводу, если честно.
Дэй не обратил никакого внимания на ее слова. Молча плеснул в пустую рюмку спиртное и тут же, отставив бутылку, в которой оставалось уже меньше половины – пил он полными стаканами, не закусывая и не морщась, словно воду, - взял собственный стакан и большими глотками осушил его. Снова налил себе.