А затем все стало и совсем непонятно.
Взгляд Дэя вдруг подернулся дымкой, и Ари почувствовала, как в висках закололо, а перед глазами стало все расплываться, точно она напилась до чертиков. Но такого просто не могло быть – она никогда не напивалась до полуобморочного состояния. А если и случалось участвовать в какой-нибудь пирушке, где меры не знали и все пили до тех пор, пока не свалятся прямо на том месте, где стоят, она всегда чувствовала свой порог. Ту самую грань, через которую уже нельзя переступать. И только поэтому еще жива – потому что всегда держала себя в руках.
А тут…
- Слушай меня внимательно, - Дэй говорил медленно, но голос его звучал твердо, уверенно и вместе с тем… мягко, словно он ее уговаривал, - ты меня не вспомнишь. Никогда. Мы не виделись, никогда не встречались и не пили в этом баре. Ты будешь сидеть на этом месте, пока я не уйду и лишь только спустя несколько минут после моего ухода, встанешь и отправишься домой. И забудешь. Все забудешь.
Убедившись, что взгляд девушки расфокусирован, а на лице ее застыло отрешенное выражение, Дэй поднялся и, кивнув брату, проследовал к выходу. Ян лишь один раз оглянулся – чтобы внимательно окинуть взглядом Ари. Он тоже, словно пытался запомнить ее черты, чтобы встретив в следующий раз, опознать.
Стоило мужчинам скрыться за закрывшейся дверью, как взгляд девушки стал осмысленным. Она, правда, не двигалась и не вставала, но прикусив нижнюю губу, слегка нахмурилась.
- И что это было? – шепотом поинтересовалась она у пустоты. –Демонстрация силы? Ну-ну, не думала, что стражи так умеют. Какой, однако, мне попался интересный экземпляр.
Глава 11.
Дэй стремительно двигался к выходу из бара. Он не смотрел на брата, не обращал внимание на то, что происходило вокруг. Казалось, что он задался единственной целью – поскорее покинуть это место.
- Эй, что с тобой происходит? – Ян догнал его уже на улице, но подходить вплотную не решился. Остановился в паре шагов. – Что ты творишь? Напиваешься с утра до ночи, словно свет клином сошелся на очередной бутылке, избегаешь разговоров? Какого черта, Дэй? Ты решил покончить с конспирацией и заявить о себе во всеуслышание? Неужели не понимаешь, что кто-нибудь обязательно заинтересуется тем, что ты не пьянеешь? И эта девица? – он кивнул в сторону входа в бар, откуда слышались звуки музыки и смех. – Откуда она вообще взялась? Кто она такая?
- Никто, - Дэй грубо оттолкнул его. – Просто девчонка.
- Просто девчонка? – приподнял одну бровь Ян. – Теперь ты цепляешь подружек в барах? Совсем рехнулся?
- Да!!! – выкрикнул Дэй, разворачиваясь к брату всем корпусом. Он был напряжен, как взведенный курок. Казалось малейшего колебания, одного неосторожного слова или даже взгляда хватит для того, чтобы он сорвался и натворил глупостей. – Мне все надоело. Все!!
- Дэй, - обеспокоено произнес Ян. Таким он брата еще не видел. – Что…
- Я больше так не могу. Каждый раз!!! Каждый раз умирать и возвращаться снова. Это тяжело. Для меня это невыносимо. Я все это ненавижу! Ненавижу себя и свое жалкое существование. Мы ведь даже не живем, брат. Мы… и не выживаем даже. У меня нет сравнения для того, как назвать наше существование. Это тяжело, - он говорил и говорил, выплевывая слова и сжимая кулаки до хруста в пальцах.
Страх, что захватил его душу после столкновения с паладинами, боль от ран, ненависть к окружающим – все выплеснулось наружу, переполнив чашу его терпения.
Смерть…
И следующее за ней воскрешение…
- Ты просто устал, - спокойно произнес Ян.
- Устал? – как попугай повторил его слова Дэй, а затем вдруг усмехнулся, глаза его сверкнули в желтоватом свете фонаря. И Ян почувствовал, что вот он – тот самый предел. Грань, через которую только что переступил его брат. – Да, я устал, - нарочито спокойно произнес Дэй и даже умудрился растянуть губы в ухмылке, - смертельно устал.
Резко развернувшись, Дэй изо всех сил ударил кулаком по крыше припаркованного у обочины автомобиля. На металлической обшивке появилась внушительная вмятина, но мужчине показалось, что этого недостаточно. Он колотил и колотил, разбил стекла, порезавшись об острые осколки, но даже тогда не остановился. Яну показалось, что звон разбитого стекла не охладил его брата, а наоборот привел того в состояние еще большей ярости.