— По личным причинам, — ответила и судорожно втянула носом воздух.
И здесь меня преследуют ошибки прошлого. Как далеко бы ни бежала, от них не уйти.
— Хотел бы их узнать. Вы находитесь на военном лайнере, мне надо знать, могу ли вам доверять, — сказал с нажимом.
— Доверять можете, а причины сугубо личные. — напряглась от такого давление, а ведь вроде бы просто спросил, а чувствую себя, как на допросе с пристрастием. Как у него так получается?
— И всё-таки. — буравит меня взглядом, кажется, что от его взгляда ни ускользнёт ни один потайной уголок моей души. Вжалась в спинку стула.
— Очень личные причины. Я так решила, и своё решение ни кому не должна объяснять. — отрезала предательски дрогнувшим голосом.
Не твоё дело, передала красноречивым взглядом.
Он отвернулся и какое-то время смотрел в экран или окно я так и не разобрала.
— Я должен знать. — упёр в меня взгляд.
Подняла глаза в потолок. Достал! И не отвечаю, я что похожа на попугая, чтоб повторять одно и то же.
— Рина, я не просто так спрашиваю. — навис надо мной уперев руки в стол в голосе послышалась сталь.
От такого напора вжала голову в плечи. Вот чего он ко мне привязался. Не хочу и не буду говорить, хоть прошло уже немало времени, эти события ещё причиняют боль. Острую боль.
— Ты хочешь сказать, что одна из лучших резиденток на курсе, вдруг всё бросает и переходит на слишком низкий уровень для своих знаний, не вызывает сомнений.
— А в голову не приходил самый очевидный ответ? Нашла своё призвание, — выкрикнула выведенная из себя, от такого напора.
— Неужели? — холодно процедил, нависая надомной.
Теперь я уже откровенно испугалась и покаянно повесила голову, предчувствуя, что меня ждёт суровая отповедь о военном корабле и бла бла бла. Глаза наполнились слезами, закрыла лицо руками, чтоб он не видел моих слёз.
— Если ты не заметила, я военный, слезами меня не проймёшь, — отчеканил ледяным тоном.
— Остолоп, а не военный. — так и хотелось настучать ему по голове, чтоб пришёл в себя этот арогантный кретин. — я вам не разведчик, а ранимая девушка, чувствуйте разницу, — так и дёрнула бы за хвост чтоб мяукнул, кошак блохастый.
— Я жду объяснений.
— Удачи.
Глаза гневно сверкнули. Хвост нервно махал из стороны в сторону.
Я кого-то вывела из себя. Ну, хоть ни мне одной плохо.
Он отошёл в сторону, отвернулся и смотрел в головизор, о чём-то размышлял или успокаивал нервишки, судя по его хвосту.
— Мы будем в космосе ещё долгое время, — начал он, — и пока ты будешь на моём лайнере, — перешёл на "ты", — хочу предложить тебе практику по специальности. Нам как раз сейчас не хватает специалистов. Я влиятельный, замолвлю словечко, что б тебе это время засчитали, как практику, — предложил, это воплощение скромности.
— По какой специальности?
— Это военное судно, тут всякое может случиться, будешь у Дина на подхвате.
— Хорошо, — согласилась, а что мне оставалось делать? Отказаться и сидеть в каюте смотреть на противоположную стену. Лучше буду чем-то занята, хоть время скорее пролетит.
— Куда ты летела учиться?
— Не знаю.
— Как так? — приподнял удивлённо бровь.
— Как, как? Просто. Говорила же, что забрали прямо с площади и сказали, что доставят на место учёбы.
Он внимательно посмотрел на меня. Что-то для себя решил.
— Ладно, выясню. Можешь идти.
— Куда?
— Тебя проводят в каюту, по кораблю не ходить, разрешение получишь только в столовую и медкорпус.
Кивнула и ушла не прощаясь.
В каюту меня проводил тот же молодой солдатик. Специально отвернулась посмотреть, есть ли у него хвост. Нет. Значит, не все здесь хвостатые. Хоть столько хорошо. А то почувствовала бы себя неполноценной, у всех есть хвост, а у меня — нет. Мысленно улыбнулась. Так и комплекс могут вогнать.
Пройдя в другой конец корабля или по крайней мере, очень далеко от кабинета адмирала, наконец добралась до своей каюты. Вошла, кровать, маленький откидной столик, на котором лежит головизор, небольшая уборная и много маленьких шкафчиков. Напоминает наши трейлеры, где всё очень компактно и практично использованы все пространства.
Печально признать, но в шкафчики мне положить нечего. Все мои вещи взорвались вместе с кораблём и всеми студентами. А ведь у них у каждого были свои планы на жизнь и всё рухнуло в один момент. Хорошо, хоть они все были в отключке, им не было больно. Но жизнь их кончилась, планы и мечты так и остались, только мечтами.