– Я не пойду.
– Пойдёшь.
Её решительность не давала шансов, а я была слишком подавлена и разбита, чтобы противиться.
Даша забрала билет и положила на стол. Посмотрела на приподнявшую голову собаку, потом на меня и положила руку мне на плечо. До заключительного шоу олимпийской сборной России оставалось два дня, и билеты на него лежали на столе. Центральная трибуна, пятый ряд.
– Надо использовать все шансы, Карин. – Она погладила меня по плечу. – Жизнь очень короткая, чтобы тратить время на гордость и обиды. Потом выясните, кто был прав, кто нет. Сейчас вам нужно встретиться.
– Не хочу я уже ничего…
– Врёшь.
Я вздохнула. Вру. Конечно же, вру, хотя любить Сафронова я и правда ненавижу. Самовлюблённая заносчивая сволочь, вот кто он. А я… Я просто дура.
Народа на стадионе собралось столько, что оставалось только поражаться. Чтобы попасть внутрь, пришлось отстоять в очереди вначале к рамкам металлоискателя, а потом и к входным дверям. Я и подумать не могла, что фигурное катание настолько популярно! Даже на шоу в Питере было не так!
Пока мы толкались на входе, я несколько раз слышала, как рядом говорят о Кирилле. Многие пришли специально, чтобы вживую увидеть его на льду. Игрушки, цветы…
Заняв место на трибуне, я наконец выдохнула с облегчением. Дашка села рядом.
– И что? – спросила я её. – Если он вообще не прочитает? Ты посмотри, тут у каждого что-то с собой. И я уверена, что добрая половина – Кириллу.
Подруга обвела стадион взглядом. Будто до этого не замечала, что в руках многие держали подарки для спортсменов. Как же, не замечала!
Я собрала ручки пакета, в котором принесла свой. Дурацкая затея. Безнадёжная.
Даша повернулась ко мне.
– И что? Для него – не для него… Прочитает.
– Ничего он не прочитает, – буркнула в ответ.
Вспомнила нашу поездку в реабилитационный центр и гору игрушек, которые мы туда отвезли. Он даже не заглядывал в пакеты, уверена. Хотя открыток и записок с игрушками не было. Значит, кто-то их забрал. И, может, передал ему.
Вздохнула и покрепче сжала ручки. Надо льдом разнёсся голос ведущего сегодняшнего шоу. Ну вот и всё. Совсем скоро.
По мере того, как на льду появлялись участники шоу, градус всеобщего возбуждения становился выше. В какой-то момент я даже отвлеклась – такими красивыми были прокаты фигуристов. Большинство из них я уже видела в Санкт-Петербурге, но это было заключительное шоу турне. Самое масштабное и яркое.
– Браво! – закричала Дашка, громко хлопая только что закончившей прокат паре. – Браво! Вы супер!
Я покосилась на неё. Не помню, чтобы она когда-нибудь была яростной болельщицей. Но Даша улыбалась, а глаза её сверкали.
И тут всё стихло. На самом деле нет, но для меня стихло: у борта появился Кирилл.
Вдохнула поглубже и затаила дыхание. Дашина ладонь легла мне на колено.
– На льду многократный…
Усиленный динамиками голос ведущего заполнил весь стадион. А я смотрела на выехавшего на лёд Кира и буквально заставляла себя дышать. Исходящая от него дикая энергетика чувствовалась на расстоянии. И чувствовала её не только я – весь стадион буквально взревел, едва Кир сделал круг и остановился в центре катка.
– Ты представляешь, а мы ведь с ним учились… – задумчиво сказала Дашка.
– Да уж.
Я не сводила с него взгляда. Он, в свою очередь, не фокусируясь, оглядел трибуны. Если бы нас поставили рядом, я бы была на его фоне безликой тенью. Бледная, с синяками под глазами и всё такая же подавленная, как и в нашу несостоявшуюся брачную ночь. А он… Чемпион, вот он кто.
Под сводами катка зазвучала музыка. Не та, под которую он катался в Питере – более экспрессивная, даже злая.
Прямо с ходу Кирилл сделал каскад из нескольких многооборотных прыжков, и трибуны буквально посходили с ума. Овации на секунду заглушили мелодию. Кирилл сделал круг и скрутил ещё один прыжок. Стоя к нам вполоборота, расправил руки. На спине у него была мишень с красным сердечком в самом центре.
Чёрная рубашка, а на спине мишень…
В горле пересохло, моё собственное сердце подпрыгнуло и упало в живот.
Надо льдом звучала знаменитая «Paint It Black», а сердечко на рубашке было красным…
– Что это значит? – Я вцепилась в руку Дашки, будто она могла знать ответ. Голос дрожал. – Даш…
Кирилл в несколько подсечек пересёк каток и зашёл на новый элемент. Взмыл в воздух, и тут…
Я тихонько вскрикнула вместе с заполненным стадионом.
Кирилл лежал на льду. У меня похолодела кровь. Падение было ужасное. Он буквально рухнул словно подкошенный.