Моя машина прямо у подъезда. Женя проводит рукой по приборной панели и смотрит в боковое зеркало.
— Я думала богатому парню не пристало ездить на такой развалюхе. Сколько этой машине? Шесть лет?
— Восемь. Машина меня вполне устраивает. К тому же я взял её на время у отца.
Женя хмыкает. Я трогаюсь с места, медленно ползу по придомовой территории, выезжаю на шоссе. Нам нужно на МКАД, навигатор показывает среднюю загруженность дорог. Но нам некуда спешить.
— Как ты нашёл меня? — спрашивает Женя.
Этот вопрос явно мучает её.
— Я не искал. — отвечаю чистую правду.
Возможно, мне стоило уверить её в том, что я следил за её жизнью, как долбанный маньяк. Это потешило бы её самолюбие, но я решил быть предельно честен с ней. Только так может что-то получится.
Женя смотрит на меня долгим взглядом. Её жёлтые глаза в скудном освещении машины кажутся расплавленным золотом, а волосы огненно-красными.
— Серьёзно. Я вернулся вчера в Москву. Услышал твой голос по радио и решил позвонить.
— Это звучит, как начало какой-то дурацкой сказки. — фыркает она.
Я пожимаю плечами. Может это и правда сказка?
— Главное, чтобы писали её не братья Гримм.
Она улыбается. И потягивается на сидении. Из распахнутого пуховика видна её грудь. Скрытая толстовкой, она всё равно притягивает мой взгляд. Я смотрю слишком долго, пока сзади мне не сигналит другая машина.
Женя ловит мой взгляд и насмешливо фыркает.
— Александр, ты совсем растерял приличия! — укоряет она меня.
Я пожимаю плечами, ничуть не раскаиваясь. За окном ничего интересного, только кучи грязного снега. Женя подключает свой телефон к стереосистеме и включает музыку.
— Как ты оказалась на радио?
Теперь её черёд пожимать плечами.
— Меня случайно занесло в колледж связи, относила туда пакет с документами, и подумала: «а, почему бы и нет?». Подала документы на специалиста по телекоммуникации. С моим аттестатом я легко прошла конкурс. Зайдя впервые в аудиторию, я засомневалась. Практически все студенты оказались парнями, и только две девушки помимо меня сидели на стульях.
Она хихикнула, поправила волосы.
— Вот так я спустила в унитаз шикарную возможность стать юристом или экономистом.
— У тебя отлично получается с музыкой. — успокоил я её.
Она закрыла глаза, откинулась на спинку сидения.
— Я полная бездарность. — говорит она, не открывая глаз.
Я ищу её руку, переплетаю наши пальцы. Её кожа такая тёплая и мягкая, почти такая же как я запомнил. Даже простое прикосновение приносит удовольствие.
— Верь в себя и всё получится.
Она улыбается, одновременно поджав губы.
— Ну, а у тебя что? Кембридж с отличием и диплом врача? Надеюсь ты выучился на кого-нибудь приличного? Или выбрал что-то постыдное, где нужно засовывать свои пальцы кому-нибудь в задницу?
Всё это она сказала с такой милой улыбочкой.
— Ты не угадала. Хотя такой опыт у меня имеется. Интересует?
— Нет, спасибо! — тут же отказалась она.
Теперь настала моя очередь улыбаться.
— Я получил диплом провизора и сертификат младшего медицинского работника.
— А как же мечта о дипломе врача?
Поток машин стал ещё более плотным. Я сосредоточился на дистанции.
— Всё ясно.
Женя постаралась скрыть горечь, но у неё это совсем не получилось. Мне не хотелось этого говорить, но я пообещал себе быть честным.
— Я прилетел на праздники. Сейчас работаю в больнице медицинским братом, и готовлюсь к поступлению в университет.
Она опустила веки, но я не смог понять, что она там прячет. Это могло быть всё что угодно. За время поездки Женя больше не разговаривала со мной, только да, нет, не знаю.
Может мой сюрприз её расшевелит? К концу поездки стало совсем кисло. Мы въехали на кустарно организованную стоянку. Пошёл снег. Крупные несимметричные хлопья снега укрывали лобовое стекло, и за какие-то пару минут укрыли плотным одеялом. Мы оказались с Женей наедине.
— Жень, я пытался забыть тебя. Не думать о тебе. Но у меня ничего не получилось. Теперь я понимаю, нам нужно было поговорить. Прости, что так уехал. То, что между нами было — наша общая ответственность. И я поступил трусливо и подло.
Я замолчал, всмотрелся в её лицо. Там было столько боли и отчаяния, что мне захотелось завыть. Хотелось забрать себе эти чувства. Но я должен был договорить.
— Мне хотелось бы сказать, что я приехал к тебе, но это не так. Я так же растерян, как и ты. Наша история ещё не окончена, я уверен. Ты дашь мне шанс?
— Да, конечно.
Она вновь улыбается, но это печальная улыбка. Её запах наполняет весь салон автомобиля. Надеюсь, он останется на долго. Я глубоко втянул воздух и затаённо выдохнул, пока в моих лёгких не осталось ни крупинки кислорода.
— Пойдём, нас уже ждут.
Мы вышли в зимний день. Чистый прохладный воздух окружал нас. Парковку обступали огромные деревья. Еловый лес раскинулся во всей своей красе. Женя нервно поправила одежду, огляделась.
— Я ошиблась? На самом деле ты маньяк и привёз меня в лес, чтобы убить?
— Поверь я думал об этом. Очень много раз.
Я шагнул вперёд, Женя отступила. Ещё шаг, мы уже так близко, но она всё ещё отходит. Совсем на чуть-чуть, но уступает мне, и я наконец прижимаю её к дереву. Знаю, первое свидание и всё такое, но мне уже не остановится. Я обхватываю её лицо руками, одну руку спускаю на шею, другой опираюсь на дерево. Мы дышим одним воздухом, и мне безумно это нравится. Мои губы почти касаются её губ. Я смотрю в её распахнутые глаза, стараюсь найти там хоть какую-то опору, хотя бы небольшое сопротивление, но вижу только возбуждение. Она хочет меня не меньше, чем я её.
И вот когда я уже со стоном коснулся её губ, недалеко от нас завыли собаки.
Глава 18. Женя. Имя тебе — свобода
Вой собак оказался настолько для меня неожиданным, что я укусила Сашу. Он закрыл рот рукой, ругнулся сквозь зубы.
— Могла бы просто сказать, что ты против.
Позор мне, ведь против я не была. Всего пара заинтересованных взглядов, странные объятия и поцелуй и я забыла всё, что задумала против Саши.
— Что это за звук? — постаралась переключить я разговор.
— Это лайки.
— Что?
— Якутские лайки.
— Куда мы приехали?
Я обернулась, и заинтересованно посмотрела на деревья. Вдалеке обвалился пласт снега с ветки, не выдержавшей такой натиск. Вой повторился, а затем послушалось хриплый лай. Саша, глядя на моё лицо, засмеялся, позабыв о своей травме.
— Пошли.
Высокие сугробы по обеим сторонам от тропинки, показывали мне как глубоко пришлось бы проваливаться, если бы не утоптанная дорожка, змейкой бежавшая вглубь леса. Прошли мы совсем немного, вся дорога заняла минут десять. Шагнув на поляну, я ахнула, раскрыв рот. Наверное, сейчас он был как идеальный овал.
Всё дело в том, что на большой открытой поляне разгуливали северные олени! Серые и белые животные, копытами рыли снег, в поисках пожухлой травы. Их рога ветвями уходили в небо. Я такое видела только в фильмах. Маленькие оленята жались к мамам, а большие статные самцы надменно оглядывали стадо. В углу поляны, у хозяйственных построек прямо на снегу лежали собаки. Выстроившиеся вряд сани, укрытые меховыми шкурами, притягивали взгляд.
— Мы что, прошли сквозь телепорт? — ахнула я.
По поляне бродили люди в унтах и длинных меховых куртках. Тут даже стояли несколько юрт.
— Нет, мы на оленьей ферме.
Глаза уже болели, я боялась моргнуть. Казалось стоит мне закрыть глаза, хотя бы на миг и эта сказка пропадёт. Деревья замерли, собаки заволновались, шерстяным клубком покатились по земле. Один из мужчин прикрикнул на них и клубок распался.
— Потрясающе… — выдохнула я.
Снежинка упала мне на губы, и я вздрогнула. Когда-то давно, я думала, что именно такой холодный будет поцелуй Саши. Как жаль, что это оказалось совсем не так. Его губы, кажущиеся на вид такими жёсткими и холодными, на самом деле мягкие, вкусные и такие классные. Может поэтому у меня не получилось ни с кем выстроить отношения. Я всегда сравнивала моих новых парней с ним, и естественно все сравнения оказывались не в их пользу. Это как после однажды съеденного фруктового льда тебе подсовывают обычную замороженную воду и пытаются убедить, что это одно и то же.