Машина послушным зверем урчала заведённым мотором. Мои мысли блуждали далеко, где-то на краешке галактики. Она сохранила мой подарок. Думала обо мне. Я смотрел на летящие прямо в лобовое стекло хлопья снега и понимал: мне не стоило молча уезжать. Но что сделано, то сделано. Ничего уже не вернуть, может получится построить новые отношения на руинах старых? Всё же пепел отличное удобрение.
Женя продолжала кусать губы. Она уткнулась в телефон, нервно открывая приложения, пролистывая соцсети и платформы с музыкой.
— Эй, штурман! — я легонько толкнул её в бок. — Ты не выполняешь свои обязательства! Ты в курсе?
— Чего? — Женя оторвалась от телефона и уставилась на меня.
— Ну как же. Ты никогда не смотрела ралли?
— Нет.
— Эх, — вздохнул я в притворном раздражении — придётся мне тебя всему учить. Ралли — это такой вид гонок, которые проходят по дорогам общего пользования на специально модифицированных машинах. Как правило экипаж состоит из водителя и штурмана, реже с ними едет механик. Первый пилот за рулём, а второй следит за дорогой, отмечается в контрольных точках, организует музыку, развлекает первого пилота.
Женя фыркнула.
— И что же ты предлагаешь мне сейчас делать?
Я хитро улыбнулся.
— Ты можешь развлечь меня неприличными анекдотами, например.
Она покачала головой, но понемногу стала втягиваться в разговор.
— Это не моя тема.
— А что твоя?
Несмотря на пять лет, прожитых вместе, я мало что знал о ней. Вот такой вот парадокс. Я видел её голой, касался каждого сантиметра её тела, но не знаю, что у неё в голове.
Женя поняла, что я не отстану и развернулась ко мне.
— Ну ладно. — она подключилась к стереосистеме машины и включила песню. — Мне прислали эти треки, чтобы я выбрала их для ротации станции. Эта музыка современного и никому не известного исполнителя. Слышишь какое качество? Наверняка сводили в крутой студии за очень дорого. И песня хорошая, но совершенно не подходит под наш формат.
— Ты откажешь ему?
— Ага, придётся. Даже если я включу эту песню в лист, всё равно главный редактор вычеркнет её. Но это лишь часть работы. Мне нужно найти ещё двадцать-тридцать песен. Еженедельно список песен меняется процентов на двадцать, чтобы слушатель не заскучал.
— Я думал ты просто ведущая.
Меня ослепил дальний свет идущей на встречу машины. Пришлось напрячься, чтобы не обложить придурка руганью.
— Не ведущая, а линейный ди-джей.
За мирной беседой я совсем не заметил дороги. Мы смеялись, слушали музыку и обсуждали её. Сейчас я видел, как повзрослела Женя. И похоже она нашла своё призвание. Милая лисичка жила и дышала музыкой. Маленькие огоньки расцветали в её глазах от восторга. Это как глоток свежего воздуха, после продолжительной жары.
Каменная стена по правый бок автомобиля всё тянулась и тянулась. На рекламных проспектах загородный отель выглядел шикарно, но я не думал, что здесь такая обширная территория. Ворота неожиданно выскочили из темноты, пришлось резко притормозить.
— Вот это да! — протянула Женя, жадно рассматривая узоры на кованных воротах.
В верхнем углу сидела металлическая белочка, она тянулась к орешку, растущему на кованном дубе. Ствол дерева являлся центром композиции и служил ребрами жёсткости на воротах. Когда ворота размыкались, для пропуска машины, дерево разделялось на две части. На ветвях этого дерева сидела иволга, а внизу бродили две лисы. У мастера, выковавшего это чудо руки золотые.
Я вышел из машины, позвонил в домофон. Ответа охранника пришлось дожидаться минут пять. По меркам современного темпа жизни ужасно долго. Крехтя, он поинтересовался кто я такой и чего я тут так поздно забыл. Часы и правда подбирались к полуночи. Мне пришлось напрячь память, чтобы вспомнить с кем я договаривался и о чём. И только тогда бдительный охранник впустил нас.
Сделав вид, что совсем не замёрз, я сел в машину, переключил передачу и медленно тронулся. Территория пансионата утопала во тьме. Светились только тусклые огоньки основного здания. Едва заметные с такого расстояния огоньки-нитки провожали путников к смутно различимым домикам.
Нам на встречу вышла, кутаясь в пуховую накидку, женщина средних лет. Со строгим пучком на голове, в длинном платье и валенках. Она радушно улыбнулась, жестом указала куда поставить машину и пригласила нас в дом.
На стойке регистрации лежали визитки. Я мельком глянул на изображение дуба на белой карточке. На ней старомодным витиеватым шрифтом было указано: «пансионат Тишина».
Регистрация не заняла много времени. Буквально через десять минут мы уже шли по заснеженной дорожке. Заледенелая плитка звонко цокала под каблуками, а огромные ели тяготели под пластами снега. Деревья обступали коттеджи, казалось, что мы перенеслись в лес. И там, за неразличимой во тьме оградой нет ни дороги, ни города. Только многие километры леса. Мне понравилось это место.
Женя шла прямо за мной, и выражение её лица я не видел. Возможно, она боялась? Или с таким же восторгом осматривала наше временное пристанище.
— Сейчас уже очень поздно, но завтра с утра вы можете подойти на завтрак в основное здание или заказать его в коттедж. Если вы планируете питаться в нашем ресторане заранее сообщите об этом.
Женщина объясняла нам правила пансионата, и совершенно не смотрела под ноги. Полагаю, потому, что знала на этой дорожке каждый камушек.
Наш домик стоял на отшибе. Самым последним на дорожке. Женщина открыла дверь ключом, проверила свет, воду и оставила нас одних. Тишина окутала нас, с последним скрипом снега под валенками. Женя уже разулась и стояла посреди гостиной, оглядывая комнату. Я привалился к косяку, наблюдая за ней. Минуты растягивались, а она упорно не смотрела на меня. Её взгляд блуждал по простеньким светильникам, лакированным полам и гобелену на стене.
— Здесь только одна спальня? — наконец спросила она.
В жёлтом свете я легко заметил румянец на её щеках.
— Да. Других вариантов уже не было. Позднее бронирование и всё такое.
— Саш… — я вздрогнул от того как она произнесла моё имя. — не думаю, что это хорошая идея.
Я так редко слышал своё имя из её уст, что это оказалось неожиданностью.
— Скажи это ещё раз.
— Не думаю, что…
— Нет. Моё имя. Скажи его ещё раз.
Она откашлялась, подняла брови, но всё равно произнесла:
— Саша.
Нет, не то. Приятно, но всё же совсем не то. Нужно чтобы она сама захотела меня позвать. Да, наверно в этом смысл. Если он вообще есть.
— Спасибо. — я помолчал — Я буду спать в гостиной на диване.
Это не потому, что я не хотел её. Я очень хотел. Когда представлял, как мои руки сжимают её тело, когда вспоминал как приятно было заниматься с ней любовью… Не понимаю, как вообще сдерживался. Но если я хочу заслужить её доверие, мне нужно действовать осторожно и медленно. Как при охоте. Тихо и продуманно.
Сначала усыпить её бдительность, а потом выпрыгнуть из зарослей травы. Тогда у неё не будет шансов. Она не сможет мне противостоять.
Диван в гостиной казался удобным, он даже раскладывался в довольно просторную двуспальную кровать. Но я бы улёгся хоть на голый пол, если бы это помогло мне заслужить её доверие.
Женя долго бродила, отыскивая куда поставить на подзарядку телефон, несколько раз заходила в ванную, видимо забывала то одно, то другое. Долго шуршала покрывалом и постельным бельём. Я слушал всё это и улыбался в потолок. Она явно нервничала. И как бы ни старалась безразлично вести себя у неё это не получалось.
— Спокойной ночи, милая! — негромко пожелал я.
Она фыркнула, ничего не ответив. И завозилась, устраиваясь поудобнее. Под звуки этой возни я и уснул.
Мягкий свет заглянул в окно. Он не будил меня, а только подтвердил мою догадку. Сейчас уже позднее утро. В домике было тихо. Мне даже показалось, что я один. Подтянувшись на руках, я заглянул в комнату. Женя спала, укутавшись в объемное одеяло.