Возражений не было. Условия я предложил не просто приемлемые, а даже отличные. Тут ещё нужно понимать, что кормёжка слуг, униформа, обувь, всё нужное для работы: всё обеспечивает аристократ. Слуги ни медяшки не тратят из своего кармана на нужды дворянина. Это считается… ну, типа западло для аристократа. Мол, чего это? У меня денег что-ли мало для обеспечения себя и слуг всем необходимым? Так что деньги прислуги — только деньги прислуги и баста.
— Ну раз мы всё решили, — мои новые слуги вскочили со стульев одновременно с моим подъёмом на ноги, — тогда, Клара, пиши письмо остальной семье, пусть те, кто будут служить здесь выезжают в баронство. Столичные через неделю и три дня должны ждать нас в моём особняке. Кларенс, следуй за мной: займёмся осмотром моих владений.
— Госпожа, прикажете подать ужин?
— М-м-м? — леди Мэрили оторвалась от письма сэра Бойла, и бросила на горничную полный удивления взгляд. — Уже время ужина?
— Да, госпожа, — Мелинда не смогла сдержать слегка ироничную улыбку. — Вы сегодня уже удивлялись обеду, теперь ужину…
— А, ничего страшного, — девушка отмахнулась, возвращая внимание листам белой бумаги. — Подавай. Ты, кстати, уже заказала шкатулку?
— Конечно, — Мелинда улыбнулась шире. Её хозяйка спрашивает о новой шкатулке для хранения писем уже четвёртый раз за этот день. — Она будет готова через два дня. Быстрее не получится.
— Жаль… очень жаль, — вздохнула алоглазая красавица.
— Госпожа Мэрили… — горничная чуть покачала головой, но продолжать не стала, удаляясь, для того, чтобы накрыть на стол.
Леди Мэрили в последние дни настолько счастливая, что служанка боялась спугнуть её настроение. А уж насколько хозяйка была довольна, когда вернулась с приёма… Мелинде даже пришлось уговаривать леди лечь в постель, потому что та, после ванны, бродила по комнатам с отсутствующим видом и улыбкой, будто не от мира сего. Ещё и временами краснела, бледнела… и странно попискивала, обнимая себя за плечи.
— И Мелинда, — остановил горничную в дверях голос госпожи. — Скажи Вите подготовить всё для написания ответного письма. Я займусь этим после ужина.
— Да, леди, — вздохнула служанка. Кажется кто-то сегодня опять ляжет в постель слишком поздно.
Краулер лежал в своей корзине, лениво поглядывая на хозяйку. Та в последние дни вела себя несколько необычно. Но не плохо. Теперь она значительно чаще зовёт кота полежать у неё на коленках, чтобы погладить и почесать за ушами.
Любимец Мэрили, хоть и был котом, но знал: самое вкусное это то, что ты получаешь не сразу. Поэтому, некоторое время он упрямился, насмешливо смотря на свою человечку, но потом милостиво нёс себя к ней, чтобы хозяйка испытала каплю истинного наслаждения от прикосновений к венцу эволюции.
Сейчас, правда, одна из трёх его личных человечек занималась совсем странным. Сидела за столом, и под светом какой-то непонятной штуки, карябала палкой по бумажке.
«Не заболела бы», — печально вздохнул Краулер. Хоть у него, с недавних пор, стало сразу три личных питомицы, но эта была самая старшая. Она часто приказывала двум другим дать коту что-нибудь вкусное — жалко было бы терять такую полезную человечку.
— Нет! Всё не так! — снова вскрикнула непонятное человечка, после чего смяла бумагу и выбросила её на пол.
— МЪяу, — неодобрительно заметил Краулер, посмотрев на бумажный шарик. Он с такими игрушками давно уже не играет. Вот бантик на верёвочке — другое дело. До сих пор весело. А такие шарики только мелким котятам интересны.
— Ох, пушистый, — горестно воскликнула девушка, из-за чего кот со страхом покосился на миску и облегчённо вздохнул: сосиска, оставленная на потом, была цела и соблазнительно лежала на своём месте. — Почему так сложно написать маленькое письмо⁈ Постоянно получается какая-то ерунда! То слишком сухо, то излишне любезно!!! Ар-р-р!!!
— МЪяу, — посоветовал ей Краулер не заниматься ерундой, ещё раз поесть и ложиться спать. Ну… потому что это самые лучшие вещи в жизни. Вкусно и в волю есть, и сладко, от все кошачьей души спать. Остальное — глупости, придуманные глупыми человеками.