Правда, леди Оливия как-то излишне предвкушающе блестела глазками… почему-то смотря на меня, а не на гостей из степи. Я — человек опытный, съевший не одну собаку на блюдах недопониманий, поэтому, от этого взгляда насторожился.
Как бы… с принцессой случилось натуральное «флаговое» событие. Опасное. Но её спасение, кроме того, что было мне угодно из-за личной симпатии к девчонке, несло ещё и много личной выгоды. Всё это вместе заставило меня посчитать риск оправданным.
Да, я в детстве израсходовал на содранные коленки и ладошки бедовой Принцессы далеко не одну баночку целебной мази, а количество платков, которые она прихватизировала, ревя в три ручья и сморкаясь литрами соплей из-за очередного полученного урона здоровью — даже считать не буду. Там можно торговую точку открывать.
Да, я не хотел, чтобы её день рождения был испорчен ещё сильнее, чем в ситуации с моим вмешательством.
И да, я хотел поиметь некую выгоду. Пусть хотя бы денег — они лишними не будут, позволят тратить больше именно мне-Бойлу, а не моей альтернативной личности лорда Нэвэрмора или, ещё более тайной, маске наследника свергнутой династии.
Кстати, забавно, но все эти личности… не я. О Бойле — знают все, кому не лень. Нэвэрмор — тёмная личность подпольной организации, что крутит-вертит не совсем законные делишки, являясь тайным владельцем многих предприятий и «покровителем» некоторых падших дворянских родов, что сейчас постепенно карабкаются вверх. Я-принц… тут вообще минимум знающих людей. Мортимер, мой «отец», самый старший из «братьев» и десяток-два самых доверенных людей, «работающих» как бы, на лорда Нэвэрмора. Есть ещё околдованные, но их я не считаю за добровольных помощников и «своих» людей.
А вот про меня-попаданца не знает никто, кроме меня самого. Ну… ещё есть тот или те, кто меня сюда впихнули. Но их личностей не знаю даже я. Ни тебе голоса после смерти, ни богини с большими сиськами и маленьким мозгом, ни системной плашки с описанием задания. Ничего! Просто…
В один прекрасный день Бойл проснулся, пошел заниматься своими делами… А через некоторое время осознал, что Бойл-то это не он! Точнее он, но не он! Ммм… Да. Даже мне не понятно, что я сейчас подумал. Это сложно, короче. Просто я помнил и Бойла-оригинала, всю его-свою жизнь тут, в Эйруме, и себя того, фикрайтера-любителя с Земли. Но сразу этого не осознал, не понял, что что-то изменилось. Точнее, продолжил жить, как жил Бойл. Пошел в душ, размялся, проверил амуницию, отправился на утреннюю тренировку с рыцарями, сожрал лёгкий завтрак, перекинулся приветствиями со своим командиром, маркизом Бисмарком, привычно уже подумал, как буду его пытать… и понял, что что-то не так. Не было у меня НИКАКОГО реального желания причинять ему боль.
Помню, это так дико меня шокировало, что я остановился посреди коридора дворцового комплекса, где на меня налетела тогда ещё десятилетняя Принцесса Оливия. И вновь, помогая ребёнку подняться на ноги, утешая ноющую из-за отбитой попы аварийную леди, я с удивлением понимал, что совершенно не желаю ей плохого. А ведь дети Педро Четвёртого, согласно моим планам, должны были умереть в страданиях. Только после того, как девчонка сказала, что я, оказывается «нормальный такой», и усвистала дальше, убегать от пытающихся её догнать нянек, я обнаружил, что… не Бойл! Всё было настолько… правильным и родным, наверное, что я даже собственную, настоящую личность осознал не сразу.
Но это всё прошлое. К тому же, по большей части, не особо интересное. Самым «захватывающим» было планомерное изменение планов дуэта Бойл-Мортимер в пользу долгого, длинною в десятки лет, методичного захвата власти «снизу».
К сожалению, просто сказать Штирлицу: «сворачиваемся, я передумал», не прокатило бы. Мужчина имел на нынешнюю власть и большую часть аристократии огромный зубище, потому что во время восстания, как один из вернейших слуг правящей династии, потерял не только руку и здоровье, но и титул, земли и свою семью. Ну не было у меня желания проверять, что будет делать матёрый представитель охранки в случае, если я «сольюсь».
Даже если у него не случиться приступа берсы, и тот не попытается подгадить лично мне, что вполне возможно, потому что он… реально верный подчинённый. Человек, для которого долг клятвы и присяга значат очень много. Даже если он не попытается мне отомстить за «малодушие», он может просто начать свою игру, где мой будут двигать, как фигуркой на шахматной доске. Или обвешается нестабильными артефактами с флягами алхимической горючки, и устроит би-бада-бум где-то среди своих врагов.