Они знают, что они сила, знают, что их много, знают, что у них всё схвачено, они не боятся хамить, не боятся грубить, не боятся обманывать, подличать, подставлять, потому что они знают, что им за это ничего не будет. Не то что не будет, а именно такое поведение только приветствуется в этой сфере. Потому что вся система образования — это одна сплошная прогнившая насквозь, закрытая система обеспечения собственной жизнедеятельности. И больше ничего. И всё, что является её продуктом — это всё то, что мы видим каждый день вокруг себя, в чём мы барахтаемся каждый день по самые уши (правда, это только для тех людей, у кого они есть — эти уши и глаза, а для тех, у кого их нет, — всё так и должно быть!).
Визит к замминистра
Знаете, что мне ответил один из заместителей министра образования (мой дальний родственник) на мой рассказ о нечистоплотности и злоупотреблении властью директорами школ (с известными мне фактами)? Он мне сказал: «Мы — Министерство образования — школами не занимаемся, это там муниципальных органов образования территория. Вот они там у себя друг с другом и пусть разбираются, а мы занимаемся ВУЗами. А тебе делать, что ли, нечего, это вообще не твоё дело, что директор проводит финансовые махинации. Знай своё место. А будешь много говорить, вопросы задавать — так ты просто не будешь в школе работать». Да, говорю, это точно — в такой не буду, не хочу. Но, может быть, тогда среди приличных людей мне найдётся дело, может быть, вам в ведомстве такие, как я, пригодятся — принципиальные и порядочные, с активной позицией, здравомыслящие. Ведь тут дел невпроворот, столько всего нужно менять, реформировать, столько нужно всего пересматривать, обсуждать и как-то что-то делать с этой неладной системой!.. Он подумал-подумал и нехотя ответил, что такие, как я, точно не нужны.
Вперёд к прогрессу и процветанию! Где тут стоп-кран, хочу сойти!
Но, может быть, в нашей школе осталось ещё что-то хорошее? Где-то там, куда не досягает наш взгляд, а то ведь пока только самые неприглядные картины. Попрано все самое лучшее, что когда-либо было открыто в области развития и воспитания детей: гуманистические идеи Монтессори и Макаренко, духовные и нравственные требования по отношению к детскому образованию Льва Николаевича Толстого с его системой детского воспитания и учебниками для детей и учителей. Всё самое умное и светлое, всё самое лучшее, чего достоин каждый ребёнок — вне зависимости от достатка и социального положения его семьи — и чего веками добивались лучшие общественные деятели для общества, а именно всеобщего бесплатного среднего образования, — всё это попирается, втаптывается в грязь. Дети должны получать не интернет с одним компьютеризированным классом на всю школу, чему не перестают умиляться высокие чиновники (аки дети малые, нет, как сороки, скачущие от радости при виде блестящей мишуры), а получать они должны фундаментальные знания основ и принципов жизни. В отличие от одного-единственного принципа выживания в джунглях — чем их только и пичкают с утра и до вечера, той самой моралишки для убогих, чтобы крутились-вертелись не поднимая голов и ничего уже не видя больше, не видя дальше крышки своего унитаза.
Недавно мне пришлось прощаться со своими учениками, и я просто сказала им немного тёплых слов, дала пару, на мой взгляд, важных советов, закончила урок и собралась уходить из класса, как вдруг ко мне подбежала, прильнула, обняла меня одна из моих учениц, и у неё на глазах навернулись слёзы грусти расставания с учителем, который ей, видимо, стал дорог. Яеё обняла и сама чуть не заплакала, но сдержалась, подбодрила её и пошла. В такие моменты я понимаю, насколько дети прекрасны и насколько они обделены любовью к ним. В то же время сами они полны собственным сердечным теплом и готовы дарить его, лишь только почувствуют того, кому бы это было нужно, кто способен оценить этот дар небес, расходующийся со временем, а то и вовсе иссякающий у некоторых (вытесненный за ненадобностью или за какие-нибудь коврижки, за какие-нибудь взрослые игрушки — машинки, домики, магазин…).
А неблагодарными, грубыми, жестокими дети становятся только под влиянием глупых, жестоких, неблагодарных взрослых, которые их повсюду окружают. Сколько раз я видела родителей, орущих на своих детей. Сколько в моей жизни сменилось соседей за стенкой квартиры, и все они орали на своих детей, орали матом, отборным матом, унижали, запугивали детей, один папаша кидал в детей чем-то тяжелым, судя по раздававшимся звукам и ударам. А сколько я слышала учителей, называющих детей тупыми, больными на голову, идиотами с родовой травмой, дебилами, засранцами (матерные обзывательства я опущу). Весь свой яд от недовольства своей жизнью, своей работой, плохими условиями работы, недостаточно высоким социальным статусом и прочим они выливали не на своих обидчиков, с которыми «где сядешь, там и слезешь», а на подопечных им или собственных детей. На училку рявкнула завучка, училка пошла на урок и весь урок рявкала на детей. И так каждый божий день, круглый год. Ясама так делала. За что потом переживала, и начинала бояться, что со временем превращусь в такую же пропитанную ненавистью мымру, вымещающую зло на тех, кто слабее. Конечно, есть и другие типажи учителя, я уже писала. Например, ещё есть вечно заливающиеся смехом шутницы и балагурщицы, молодящиеся веселушки, легко и непринуждённо переступающие через чужие проблемы и неприятности. Такой перпетум-мобиле, вездесущий, активный заводной механизм, результаты работы которого также оставляют желать лучшего. Там она что-то забыла важное передать, там что-то переврала на свой манер (как ей показалось правильным или забавным)… Человек получит из-за неё по шапке, а этому жизнерадостному механизму до лампочки: продолжает шустро бегать, весело щебетать и радоваться жизни.