На улице у парковки друзья разошлись по машинам. Антон же планировал ехать на байке, он обычно самостоятельно добирается до точек сбора. И этот раз не стал исключением. Но стоило только парнями разъехаться, как Леваков слез с байка и пошел обратно в корпус. Он и сам не понимал, зачем. Просто хотелось убедиться — ничего серьезного. Зайдет, спросит и все на этом. За спрос же не ждут ничего, иллюзий не строят. В конечном счете, спать будет спокойней. С совестью, итак, вечные проблемы со времен школы. Проклятая первая любовь дает о себе знать, по сей день.
По пути Антон скинул входящий от назойливой подружки, с которой было неплохо развлекаться. Зачем она звонила, правда, неясно, они не договаривались ни о чем. Да и не до нее, голову заняла Юлька. Откуда-то дурные мысли возникли, стальной привкус во рту. Так бывает, когда огонек тревоги вспыхивает в груди.
Возле дамской комнаты Антон замедлил шаг. А у самых дверей снова ускорился. Коснулся ручки, дернул и ошарашенно замер. В помещении никого не было. Леваков оглянулся, даже наклонился и просмотрел под дверцами кабинок. Никого. Ушла, выходит. Обиделась из-за шуток дурацких или реально проблемы серьезные…
С другой стороны, какая разница. Эта девчонка никаким боком не касается Антона. Она — надоедливый клубок, который постоянно катится возле его ног. Пора бы избавиться от него.
— Ой, это дамский, — произнесла студентка, неожиданно влетевшая в туалет.
— Ага, — буркнул Леваков, развернулся и пошел прочь. Почему-то настроение упало к самому плинтусу. Только почему — непонятно.
После университета Антон встретился с друзьями в баре, они выпили, покурили кальян и даже умудрились познакомиться с каким-то дамами старше их. Маринка видимо почуяла предстоящую измену, начала активно набирать, пришлось сдаться и взять трубку. Они поругались. Леваков ненавидел упреки со стороны девушек, ненавидел нотации и претензии. Дошло до оскорблений со стороны обоих.
Кострова первой бросила трубку, потом примчалась в бар и продолжила скандал там. Несмотря на ссору, Марина выглядела отменно: красное платье по фигурке с квадратным вырезом на груди, боевой макияж, укладка. Казалось, она ехала не выяснять отношения, а соблазнять местных парней. Леваков повелся на внешность, он, как и многие мужчины был падок на женскую красоту. Они помирились, заглянули к Костровой и устроили ночной марафон.
Домой Антон вернулся под утро, уставший и помятый. Плюхнулся на любимую подушку, закрыл глаза и провалился в сон. Думал, проспится, прогуляет первую пару, а может и все пары. Больно хорошо вчера посидели. Однако мать не дала. Подняла в девять, и давай заваливать вопросами: где был, почему не сказал, что вернешься поздно.
— Ма, я взрослый мужик, что ты ведешь себя, будто мне тринадцать, — отмахивался Антон. Ему жутко хотелось таблетку от головы, воды и спать. Мать же не отставала, их желания явно не сходились на единой ноте.
— Взрослый, ага! Все вы взрослые, а какой запах в комнате! Это же невозможно, — качала она головой, расхаживая важным генералом из угла в угол.
— Ты не с той ноги встала? — зевнул Леваков, поднимаясь с неохотой с кровати. Скинул ноги на пол, почесывая затылок.
— Что с Надей? — спросила неожиданно мама, останавливаясь напротив витражного окна с видом на красивый пейзаж — зеленую гору и лучезарное небо. Погодка была отличной, хоть сейчас на природу с винишком.
— Мам, ты комнату перепутала. Я — Антон, — еле волочил языком он.
— Почему вы подрались тогда с Максимом? Надя после этого какая-то сама не своя.
— Ты у меня это спрашиваешь?
— А что я с ним дралась? — удивилась мать. Леваков поднялся, схватил майку со стула, вытащил из ящика чистое белье и поплёлся в сторону ванны.
— Антон! — крикнула ему в спину женщина. Голос ее выдавал переживания, но любимый сын был немного не в том состоянии, чтобы улавливать настроения родительницы.
— Ма, я ничего не знаю. Отстань от меня, — отмахнулся он.
— Ясно, — поджала губы мать. Вздохнула отворачиваясь. Она всегда так делала, когда обижалась. В любой другой день, Антон бы подошел, и обнять маму, улыбнулся. Но голова раскалывалась, сухость во рту и желание облиться ледяной водой брали вверх.
— Если ясно, я в душ. Спасибо за шикарное утро, мамуль.
— Когда ты уже повзрослеешь, — с обидой произнесла мать. Она видимо ждала чего-то, но ничего не последовало, кроме хлопка дверью. Леваков не готов был к беседам, может позже, но не сейчас.
Глава 06
В универ Антон поехал без настроения. Он зевал, а в висках продолжала пульсировать тупая ноющая боль. Она доставляла не только дискомфорт, но раздражала. Еще, как назло, дома не оказалось таблеток. Вообще Леваков не любил химию, все ему казалось, организм должен бороться самостоятельно. Если слишком много глотать пилюль, станет хуже.