Я такой точки зрения не разделяю, потому что считаю, что выйти замуж в двадцать лет, при этом, успев получить только музыкальное образование, это перебор. А мама уже была готова записать меня в старые девы, постоянно сокрушалась о том, что у меня такой хорошей девочки еще нет хорошего мальчика…
Ой, знала бы она, с какими мальчиками я предпочитаю общаться и что мы вытворяем этими своими танцами восемнадцать плюс … разочаровалась бы во мне до конца жизни.
Ну, так вот, дедуля мой долго игнорировал своего единственного сына, то есть моего отца, но, когда здоровье его подкосило, в виде сердечного приступа, решил, что оставить все свои миллионы лучше все-таки своей кровиночке, а не приюту для домашних животных.
Вот родственники и помирились. Но дед до сих пор так и не воспылал любовью ни к моей маме, ни ко мне. Думаю, главной причиной нелюбви было то, что я родилась девочкой, а наследника-мальчика, которому можно было бы оставить весь свой бизнес, в нашей семье так и не появилось.
Нас с мамой это особо не расстраивало, виделись мы с ним крайне редко и не зацикливались на этой проблеме. С другой стороны, боюсь даже представить, что было бы, если бы мой дед принял меня и начал готовить приемника в моем лице для своего бизнеса. А уж, что было бы, если бы он узнал, какими танцами я увлекаюсь… Эх, полетели бы головы с наших плеч.
Папа быстро сумел вникнуть в дела новой фирмы и уже во всю заключал выгодные сделки, поэтому мы купили большой загородный дом с бассейном и переехали туда жить. У каждого из нас теперь была своя машина.
Права у меня тоже были, но пользоваться этими благами я не могла, чтобы не засветиться перед своими старыми друзьями. Мы дружили с детства, они все жили в том же районе, что и наша семья до переезда, ненавидели богатых мажоров, потому что те, как правило, вели себя почти всегда по-хамски. Особенно, это проявлялось в стенах университета. Многолетней дружбой рисковать я была не готова, поэтому про свое социальное положение благополучно отмалчивалась.
Репетиция проходит, как обычно, в бешеном ритме. Физически мы выжимаем из своего организма все силы, потому что нам предстоит танцевальный сезон. Несмотря на это, мы вполне могли позволить себе немного задержаться, чтобы после душа поговорить, обменяться новостями и просто посмеяться от души.
Макс делится с нами новостями по поводу нового помещения. Единственный минус здесь, пожалуй, в том, что нужно скидываться на аренду.
Отвожу Макса в сторону, пока остальные смотрят фотки нового зала.
— Слушай, Макс, — говорю ему тихонько, — давай большую часть аренды буду платить я. А остальное разделим между собой. Я бы могла платить и всю сумму без проблем, но это будет очень подозрительно и перед друзьями и перед моими родителями, потому что со счета будет списываться одинаковая сумма определенного числа каждого месяца.
— Да, Ника, так будет лучше, просто сумма очень большая и не всем она по карману, — Макс какое-то время выразительно смотрит мне в глаза, словно сомневается говорить или нет, а потом нерешительно продолжает, — тут такое дело… Вообще, наш арендатор не против, вернее ему даже выгодно, если мы будем проводить на его территории соревнования и баттлы, приглашая участников из разных городов. Он хочет привлечь побольше молодежи. За это он готов делать нам очень хорошую скидку каждый месяц за аренду и еще платить процент от выручки в те дни, когда проходят выступления.
Выдает мне всю информацию и внимательно смотрит в ожидании реакции.
— Макс, а зачем ему это, ты не уточнил? Это как-то странно…, — с сомнением смотрю на друга.
— Спросил, конечно. Он говорит, что у него здесь недалеко бар и, если есть возможность посмотреть крутое молодежное шоу, то у них будет больше клиентов.
— Макс, ты с ума сошел что ли, — возмущаюсь громко, но потом сразу перехожу на шепот, чтобы нас никто не слышал, — ты представь реакцию пьяных клиентов на такие танцы, они же будут пытаться снять девочек. Мы не стриптизерши.
— Ника, подожди, ты не поняла, — быстро меня перебивает, — у него там все очень прилично, я даже сходил посмотреть. Куча охраны и только свой круг гостей. Никто из посторонних в клуб не попадает. Да и мы в праве сами выбирать, с какой программой выступить. Ты же знаешь, есть разные направления …. Мы же не будем включать в программу выступлений наши откровенные танцы, те, что только за закрытыми дверями нашего зала танцуем.
— Ну, допустим, все так, как ты говоришь, — немного успокоившись, отвечаю, — но ты же знаешь, что я никогда не участвую в таких выступлениях, так что это не мне решать.