– Ложись, – кивнула целительница на кровать. – И доверься мне уже!
Она начала петь какое-то заклинание. Девушка не дослушала его до конца. Вымотавшись морально и физически, а может – под действием магической формулы, она уснула. Обнажённая, в чужой постели, в незнакомом доме, но почему-то в полной уверенности, что всё будет хорошо.
Доверилась.
Проснулась она оттого, что в нос ударил пряный запах трав.
– Выпей, – предложила Шаттнаара, протягивая плошку с отваром.
Девушка послушно отхлебнула и закашлялась. На вкус варево было неприятным.
– А ты думала, свежего молока налью? – усмехнулась целительница. – Впрочем, можно и молока…
– Вы очень добры ко мне, госпожа Шаттнаара, – проговорила чародейка. – Спасибо!
Она прислушалась к ощущениям. Ничего не болело, не саднило и, самое удивительное, не тревожило. На душе было спокойно.
Что с ней произошло, она прекрасно помнила, но почему-то это перестало её сильно заботить. Словно бы это случилось давно, и может даже не с ней.
– Чем я могу отблагодарить Вас?
– Отблагодарить… – целительница задумалась. – Отблагодари меня правдой. Идёт?
Чародейка понятливо кивнула.
Будет расспрашивать, чего уж тут непонятного…
– Ты – магичка, – Шаттнаара усмехнулась. – Я почти сразу догадалась. Но саму себя не лечила. А ведь это – первое, чему учат!
– Я не училась в школе магов. Ни в какой, – девушка привстала на локтях и допила отвар.
Распробовала. На вкус он был не столь плох, как сперва показалось.
– Но хоть что-то ты умеешь? – проницательно посмотрела на чародейку Шаттнаара.
Та вздохнула и… неожиданно начала рассказывать целительнице всё. Вообще всё. Не утаивая и не скрывая ни единого факта своей незамысловатой биографии.
Рассказывала честно, не привирая и не приукрашивая.
Шаттнаара слушала внимательно, не перебивая и не задавая вопросов. На таганке в очаге вскипела новая порция отвара из целебных трав, зашипела и стала выплёскиваться прямо в огонь. Но это никого не заинтересовало.
Девушка рассказывала.
Целительница слушала.
– Как тебя зовут? – неожиданно спросила она, когда чародейка замолчала.
– Никак, – пожала плечами та. – Я неназванная.
– Пфф! Так не годится, – неожиданно возмутилась Шаттнаара, как будто вопрос имени был самым важным. – Я буду звать тебя Кайя.
– Кайя… – попробовала девушка новое слово на вкус. – А что это значит?
– Подрастёшь – узнаешь, – улыбнулась целительница. – Второе: тебе надо учиться.
– Читать я умею… – начала чародейка, и вдруг охнула: – Книга!
– Книга? – эхом переспросила Шаттнаара, не понимая, в чём дело.
– Я купила труд по магии в лавке на рынке, – грустно вздохнула девушка. – “Боевые чары. Практика”. А когда эти… – она попыталась подобрать слово, но на ум приходили только такие, за которые Ундар надавал ей оплеух, – …в общем, они ещё и книгу украли, – закончила она.
Шаттнаара рассмеялась.
– Вот уж горе – не беда! Эта книга не стоит пергамента, на котором написана!
– Такая бесполезная?
– Даже вредная, – кивнула целительница. – Давай поступим вот как: приходи ко мне дважды… нет, трижды в неделю. Буду тебя учить.
– Боевым чарам? – у девушки от восторга загорелись глаза.
Шаттнаара снова развеселилась.
– Боевым? Ишь ты! Посмотрим. Но целительству тебя однозначно надо обучить. Ты же – ходячая приманка всяких неприятностей. В Гатвине всего несколько дней, а уже дважды потребовалось заклинание Йерры. А ведь город, как по мне, достаточно тихий…
– Да уж, – хмыкнула девушка.
Ей снова вспомнились насильники. И снова – без малейших переживаний: было и было. И осталось в прошлом.
– Сколько их было? – осторожно поинтересовалась целительница. – Двое? Трое?
– Четверо, – почти безразлично пожала плечами чародейка.
– Я залечила раны, на теле и в душе, – Шаттнаара внимательно всматривалась в лицо девушки, но не заметила никаких тревожных признаков. – Но, сама понимаешь, кое-что я поправить не в силах. Надеюсь, ты встретишь достойного мужчину, для которого это большого значения не имеет, – добавила она.
– Не нужны мне никакие мужчины, – проворчала чародейка.
Шаттнаара закатила глаза.
– Скажи мне это через семь… да нет, даже через пять лет. У тебя к тому времени уже, поди, дети появятся.
– Дети?! – неподдельно удивилась девушка.
– Ну, да. Такие, знаешь, маленькие люди, – ехидно ответила целительница.
Она принялась деловито сновать по маленькой комнатке, укладывая в небольшой мешок пучки разных трав. На крошечном столе заблестела серебряная монета, оставленная в уплату.