Однако Мия, прожившая несколько лет рядом с рекой Розой, не потеряла сознание от вони конской мочи, а лишь быстро засунула жеребцу в пасть удила, чтобы заткнуть его. Девушке пришлось отсидеть трехнедельный срок на лошадиной ферме по «просьбе» старика Меркурио и, как бы она ни ненавидела этих тварей, за это время она хотя бы узнала, что уздечка надевается не на задницу[32]. Тем не менее, когда Мия накинула на Рыцаря попону, тот заметался по стойлу, и лишь спешный прыжок верхом на калитку уберег ее от неминуемой участи быть расплющенной в тонкий блинчик.
– Ради вздымающихся буферов Трелен, заставь его умолкнуть! – прошипел Трик, стоя у входа в конюшню.
– …Ты серьезно только что выругался, упомянув «буфера» богини?
– Забудь об этом, просто заткни его!
– Я предупреждала, что лошади меня не любят! И богохульство на тему груди Леди Океанов никак нам не поможет. Скорее, приведет к тому, что ты утонешь, извращенец.
– Меня, без сомнений, ждут долгие годы заключения в каком-то обоссанном подобии тюрьмы этого отстойника, чтобы покаяться в грехах.
– Попридержи исподнее, – прошептала Мия. – Отстойник будет занят какое-то время.
Трик недоумевал: о чем толковала эта девчонка? Но стоило ей скользнуть в стойло Рыцаря для очередной попытки его оседлать, как с гарнизонной башни раздался чей-то вой, молитвы к Всевидящему и вспышка столь красочной брани, что ее можно было подкинуть в воздух и назвать радугой. Ветер принес с собой такой едкий смрад, что у юноши заслезились глаза. Пока Мия осыпала тихими проклятиями голову Рыцаря, Трик решил разведать, из-за чего поднялась буча.
Мистер Добряк сидел на крыше конюшни и изо всех сил пытался изобразить любопытство, присущее настоящим котам. Он наблюдал, как двеймерец подкрадывается к башне и лезет по стене. Трик заглянул через окно внутрь, и его лицо под безыскусными татуировками позеленело. Затем он бесшумно приземлился на землю и вернулся в конюшню как раз вовремя, чтобы увидеть, как Мия оседлала Рыцаря с помощью нескольких украденных кубиков сахара.
Юноша помог ей вывести фыркающего жеребца из конюшни. Мия была низенькой, а породистый конь – огромным, поэтому запрыгивать в седло пришлось с разбега. Взбираясь на мерина, она заметила зеленоватый оттенок кожи Трика и поинтересовалась:
– Что-то не так?
– Что, бездна их побери, происходит в той башне?
– Казус.
– Что?..
– Три сушеных бутона лиизианской ежевики, треть чашки экстракта мелассы и щепотка сушеного древесного корня. – Она пожала плечами. – Казус. Также известный как «бич ассенизатора».
Трик уставился на нее.
– Ты отравила целый гарнизон?
– Ну, строго говоря, их отравил Жирный Данио. Он подавал ужин. Я лишь добавила специи. – Мия улыбнулась. – Это не смертельно. Они просто немного страдают от… кишечного расстройства.
– Немного? – Юноша бросил испуганный взгляд на башню, представляя стоны и размазанные ужасы, спрятанные внутри. – Слушай, не обижайся, но в будущем готовить буду только я, лады?
– Как скажешь.
Мия бросила взгляд на пустыню за границей Последней Надежды и, отсалютовав гарнизонной башне, ударила пятками Рыцаря по бокам. Увы, вместо того чтобы лихо помчаться навстречу горизонту, девушка подлетела в воздух, и ее короткий полет закончился приземлением прямо в кучу мусора на обочине дороги. Она перекатилась в грязи, потирая зад, и окинула ржущего жеребца уничижительным взглядом.
– Вот ублюдок! – прошипела Мия.
Затем посмотрела на Мистера Добряка, сидящего рядом.
– Ни. Одного. Гребаного. Слова.
– …Мяу…
Дверь гарнизонной башни распахнулась от резкого удара. На улицу, пошатываясь, вышел оскверненный центурион Винченцо Гарибальди, придерживая рукой расстегнутые штаны.
– Воры! – простонал он.
С сомнительным достоинством центурион люминатов вытащил свой меч. Сталь засияла ярче, чем солнца в небе. От одного его слова по краю лезвия запылали язычки пламени, и мужчина поплелся вперед с лицом, искаженным от праведного гнева.
– Именем Света, остановитесь!
– Ради персиков Трелен, уходим!
Трик запрыгнул в седло Рыцаря и перекинул Мию перед собой, как мешок с изрыгающей ругательства картошкой. А затем, после еще одного удара в бока острыми каблуками, жеребец поскакал, унося парочку прочь, навстречу неминуемой гибели[33].
32
За время пребывания на ферме Мию трижды укусили разные лошади, семь раз сбросили (дважды в навоз) и один раз на нее наступили. Ее также ущипнул за зад особо смелый конюх по имени Ромеро (увы, это случилось в ту же перемену, когда ее впервые сбросили в дерьмо), которого ввел в заблуждение странствующий менестрель, сказав, что горожанки «такое любят».
Нос мальчика так и не сросся должным образом, но ему удалось восстановить три своих зуба. Последнее, что я слышал, это что его приговорили к четырем годам в Философском Камне за жестокое и, как многие говорили, ничем не спровоцированное нападение на странствующего менестреля.
33
Ашкахская империя управляла миром около семи веков; период, который рассматривается учеными как выдающаяся эпоха достижений науки и темных искусств. Ашках был обществом колдунов, чьи дерзкие начинания в области магики – или механики, или подставьте любой другой термин, который придется вам по вкусу, – не только затмили слабые чаротворные обряды лиизианских волхвов, но и изменили форму самой реальности.
К сожалению, как это часто бывает, когда смертные балуются с материями, сотканными самими богами, в конечном итоге кто-то или
А есть и такие, кто говорит, что кто-то из колдунов просто облажался.
Очень, ОЧЕНЬ сильно.