И понял, что боится. Забыл все слова, что придумывал всю ночь и полдня. И как сейчас к ней подойти, не испортив последнюю попытку (понимал, что еще одной неудачи не выдержит) - не знал. Пока судорожно соображал, чуть не упустил. Она еще погрелась на солнце и направилась обратно к входу. Успел только открыть окно и крикнуть:
- Аня...
Она притормозила, удивленно оглядываясь. Понятно, очки на лбу - не видит ничего нормально, да еще и солнце глаза слепит. Пока она осматривалась, успел выйти из машины и рвануть к ней. Подошел, неуверенно засунув руки в карман джинсов ("Трындец, как пацан, дергаюсь" - промелькнула мысль). Заглянул в лицо - вроде бы, не выглядит удивленной. Только щурится - не понятно, то ли от солнца, то ли пытается рассмотреть выражение лица.
- Привет.
- Привет. - Вот так, без лишних слов, за которые можно ухватиться и продолжить разговор.
- Мне тут Славка сказал, что ты телефон хочешь такой же, как был. И вспомнил, что ты его у меня оставила. Решил привезти, зачем тебе тратиться? - и протянул несчастную трубку, не желая расставаться с предметом, единственным, что от нее и остался.
- О, здорово! А я никак не могла вспомнить, где посеяла. Спасибо огромное! Я так замучилась с этой новой бандурой, никак не могу к ней привыкнуть. Пока наберу номер - полгода пройдет, и никто ответа не может дождаться, пока все блоки поснимаю. - И искренняя радость на лице. Не притворяется. Только вот не ему радуется, а обнаруженной пропаже.
- Хочешь, помогу разобраться?
- Да нет, спасибо, Дим, мне проще в старый симку вставить, а этот отдам кому-нибудь. - Не приняла подачу. Специально? Или снова просто не поняла, что это попытка восстановить общение? Иногда ее наивность вводила в ступор.
Не выдержал и сходу брякнул:
- Ань, почему ты тогда ушла и больше не появлялась?
Растерянно захлопала ресницами - поймал, все-таки, врасплох. Редко удавалось, но сейчас получилось. И глаза непонимающие сделала. Или взаправду не поняла? Снова вернулось чувство раскачивающегося маятника: вверх-вниз, так сейчас сердце у него бухало.
- Ну, мне нужно было домой попасть, а потом поработать сходить. Ты спал крепко, не добудилась. Собралась, дверь прихлопнула и пошла.
- А потом? Почему на звонки не отвечала? - Теперь уж совсем выражение лица недоуменное: явно не втыкает, о чем речь. Брови нахмурила.
- Какие звонки?
- Пипец, Ань, я тебе телефон оборвал, а ты спрашиваешь - какие звонки?
Не заметил, как повысил голос, проходившие мимо сотрудники начали коситься. Аня заметила, нахмурилась:
- Слушай, давай не будем сейчас ничего выяснять. Ни к чему народу на концерт смотреть.
- Пойдем, в машине поговорим.
- Нет, я сейчас не могу.
- Хорошо, давай вечером заеду, тогда и пообщаемся.
- Хорошо.
- Заканчиваешь, как обычно?
- Постараюсь освободиться к шести. Если что, звякни.
- Куда? На какой номер?
Снова взгляд, как на идиота:
- Все на тот же. Я сим-карту восстановила, номер прежний.
- Ладно. До вечера. - И уехал в непонимании еще большем, чем до встречи. Вообще не соображал, что происходит: судя по поведению, она и не думала прятаться. И слишком обиженной не выглядела. Сама с вывертом, так еще и нормальных людей с толку сбивает. Но все эти тревожные мысли заглушала безумная радость: вечером снова увидятся. Не важно, о чем, но смогут поговорить. Осталось только приложить все усилия, чтобы разговор не закончился ссорой.
Как прошел остаток дня - не заметил, весь в каких-то мыслях, совсем с делами не связанных. Да каких еще, если не о том, как снова увидит и услышит? Диагноз, поставленный Серегой, но до конца не утвержденный, уже не подлежал сомнению: влип бесповоротно. И не поможет ничего, если только само не пройдет. А сейчас оставалось только принимать лекарство, без которого жизнь обрывалась. Снадобье со странным вкусом: горьковато - терпким и сладким одновременно. Но заменять его ничем не хотелось. Вон, всего один глоток сделал - и как уже полегчало.
Подъехал минут на пять раньше времени. Ждать, конечно же пришлось. Опоздала немного - минут на пятнадцать, но это было в норме вещей: раньше и не так задерживалась, бывало - вообще отменяла встречи, говоря, что остается до упора. Но он все равно приезжал, забирал и отвозил ее домой. Что об этом думали сотрудники - не известно, они никогда не обсуждали.
А теперь-то он готов был ждать и час, и два, да сколько угодно. Но уезжать без нее точно не собирался. Вот и сейчас она выскочила, продолжая говорить по телефону, на ходу застегивая сумку и придерживая ворот шубейки - видно, торопилась, собиралась на бегу. Вышел и помог усесться в машину, застегнул ремень, а она только кивком поблагодарила, продолжая о чем-то серьезно говорить. Так и проболтала всю дорогу, судя по обрывкам фраз - о чем-то действительно важном. Закончила фразой "блин, ну сегодня без меня обойдитесь, пожалуйста. Я действительно больше не могу разговаривать", когда уже остановились у дверей того самого заведения, где ужинали в первый раз. Почему Дмитрий выбрал именно его - не знал, но показалось символичным.