- О чем думаешь, Ань? Что притихла? - Страшно услышать в ответ "Жалею о новой ошибке", но пытка неизвестностью уже не выносима.
- Да обо всем понемножку. Ничего конкретного.
- Ань, ты не жалеешь о... -Тяжкий вздох, и как в пропасть, - о том, что произошло?
- Да брось ты, Дим. Почему я должна жалеть? Все было замечательно. Женщинам тоже хороший секс нужен, не только мужчинам. Он нам какие-то там гормоны повышает. Не помню какие, но очень полезные. В общем, что - то вроде СПА - салона на дому...
Да, умеешь ты, Анька, сделать больно. Нежными ножками пройтись по самому чувствительному, ненароком разрушив все надежды, которые и так держались на честном слове. Твой цинизм казался бы отвратительным, если бы не был так честен.
- А что дальше будем делать?
- А я не знаю, Дим, что дальше. Об этом и думаю. - Смотрит серьезно, задумчиво. Грустная почему-то. Не похоже, что специально ужалила. Как всегда, мимоходом - и ранит, и окрыляет. И идет себе дальше, не заметив, как ты корчишься на обочине.
- Может, нужно поменьше думать, а побольше - жить? Почему ты все время бежишь от меня? Почему тогда решила уйти? Что я не так сделал, чем обидел? - Как ни держал в себе, а нарыв прорвался, вылезла старая боль и обида. Некрасиво так, глупо прозвучала претензия. Но по-другому - никак уже. Это тогда гордость не позволила догнать, удержать, сразу во всем разобраться. Решил - и без нее неплохо, слишком много чести уговаривать. На ее место много других, желающих. И не пошел следом. О том, что другие - не она, и место это занять не смогут, как ни старайся, догадался быстро. При первой же попытке забыть, заменить новой подругой. Та была хороша собой, и даже умна, и с чувством юмора. Только не она. Что не так было с той девушкой, и с другими, после нее - так и не понял. А видит Бог, пытался найти причину, чтобы разобраться, понять и прекратить сравнивать. Не нашел, не определил.
- Дима, я не убежала. И проблема в том, что ничем не обидел. Ты слишком хороший, Дим. Ты сильный, умный и добрый. Но ты боец, у тебя каждый день - сражение. И тебе нужен тыл: теплый, надежный, уютный. Нужна нормальная женщина, которая будет тебя ждать и встречать с ужином, и с радостью примет твою защиту, заботу, все, что ты можешь ей дать. И ответит тебе такой же заботой и вниманием. Тебе уже тридцать пять, семья нужна.
А из меня - какой тыл? Ты помнишь, что у меня дома творится? Зачем холодильник стоит - одному Богу известно. Я не то, что для кого-то, для себя готовить не хочу. У меня свои сражения, своя война. Зачем она мне - уже не знаю, но я домой иду, чтобы спрятаться от всех и снова сил набраться, какая из меня поддержка?
- Ань, разве я просил тебя об этом когда-нибудь? Требовал ужины, глаженые рубашки или что-то еще? - Снова курить захотелось.
- Нет, не просил. Но так нечестно - ты мне все, а я в ответ - ничего. Я не могу брать, ничего не давая взамен. Просто пользоваться чьим-то вниманием не умею. Я же не способна на ласку, нежность, тепло... Помнишь, говорила тебе, что у меня эмоции где-то глубоко зарыты, только мозгом живу? Ты еще сказал, что это преимущество, а не недостаток? Это, охренеть, какая проблема. Я же знаю, что ты хотел что-то получить в ответ, потому и затапливал своей заботой и вниманием. Наверное, ждал, что я, наконец, очнусь и хоть чем-то отвечу.
А для меня все, что ты делал, каждый шаг навстречу - как покушение на мою территорию. Попытка ограничить, забрать свободу, сделать зависимой. А я не хочу быть зависимой. Слишком долга была одна. Ты знаешь, как затягивает свобода? Когда ты сам себе хозяин, и не нужно ни перед кем отчитываться? Когда любой твой шаг - только твой, куда хочу - туда лечу. Это пьянит и вызывает привыкание. А потом вдруг оказывается, что кому-то небезразлично, что ты делаешь, где ты и с кем. И возникает протест - а какого, простите, хрена, вы лезете в мою жизнь? Кто дал вам это право?
- Тебе свобода дороже, чем близкие отношения со мной?
- Нет. Просто я не знаю, способна ли на такие отношения. Я же эмоциональный инвалид.
- Вот сейчас не придумывай. Не способна она на эмоции. Да вокруг тебя вечная толпа народа крутится, как щенки голодные. А ты как мамочка - одного пожалеешь, другого приласкаешь, третьего просто послушаешь внимательно. Они крутятся возле тебя и каждой улыбке радуются. А ты их охапками раздаешь, направо и налево. Только вот мне, почему-то, редко что перепадает. - Неожиданно горько вышло, почти с претензией. А хотел поддержать, переубедить. А получилось - снова обвинил в чем-то...
- Да им-то не жалко. Мне от них ничего не нужно взамен. Не жду ничего в ответ, потому и отдаю легко. В том и дело, что они - вокруг, а не близко.
- Ну, меня ты тоже близко никогда не подпускала...
- А потому что страшно, понимаешь? - и глянула так распахнуто, так открыто... не понять, что в этом взгляде - страх, надежда на понимание, удивление, что еще? Посмотрела пару секунд и снова глаза опустила. - Страшно, что подпущу тебя, отдам все, что есть, а окажется - мало. А больше не смогу. И ты подождешь, понадеешься, а потом окажется - все, этот колодец пересох. И ловить здесь больше нечего. И уйдешь. А мне придется отдирать тебя с кровью, потому что быстро прирастешь - я это знаю.
Проходила уже такое однажды. Больше не хочу. Слишком больно. Ты даже не представляешь - как.
Ну, почему же, малыш, очень даже представляю. Мне сейчас охрененно больно: знать, что пугал тебя своим нахрапом, давил, заставляя убегать все дальше, а потом тебя же и обвинил в глупости и предательстве. Ты же такая сильная всегда была, такая уверенная, такая готовая к любым неожиданностям. Разве мог я догадаться, что там у тебя внутри? Вместо того, чтобы осторожно приоткрыть твои засовы, перся напролом, заставляя строить новые укрепления.
Но в одном ты права: мне всегда будет мало того, что ты даешь. И всегда будет жаль делиться с кем-то даже толикой твоего внимания. Я даже к маме твоей ревновал, когда ты с ней часами болтала, а со мной - нет. Так кто здесь урод, после этого? Но никуда я от тебя не денусь, готов питаться крохами, объедками с чужого стола, только дай мне надежду, что завтра мне снова хоть что-то перепадет.
- Ань, давай договоримся: первое - не стоит за меня решать, сколько и чего мне от тебя нужно. Я тоже думал: ушла - и хрен бы с ней, не сильно-то и хотелось. Только сплю теперь плохо. Снишься мне постоянно. Утром просыпаюсь - тебя ищу и не нахожу. Устал от этого безумно. - Такое признание дорогого стоит. В моих устах это почти равно клятве в любви и бесконечной верности. Но - баш на баш, она откровенно говорит, и нужно пользоваться моментом, чтобы не спугнуть. Фальшь уловит на раз, и все - прости - прощай, открытая и честная Аня. - Я предлагаю встречаться хотя бы иногда. Так часто, как получится.
Хотя, в идеале, просыпаться хотелось бы с тобой. И каждый день. Но об этом пока рано говорить.
- А дальше - как пойдет. Давить не буду, обещаю. Но без тебя реально хуже, чем с тобой. Я скучал по тебе, очень. Особенно, когда хотелось книгу новую или фильм показать - и вспоминал, что тебе это уже не интересно. Давай хоть в кино вместе ходить.
Рассмеялась в ответ. Похоже, расслабилась.
Глава 10.
Она уселась в джип, почти провалилась в глубокое кресло, и ощутимо расслабилась.
Вздохнула, закинула голову на подголовник, закрыла глаза. Прогревая мотор, Дима краем глаза посмотрел на спутницу, и нервно сглотнул: никогда не чувствовал слабости к женским шейкам, воспринимал их как обычную часть тела. Ноги, грудь и пятая точка всегда привлекали больше внимания. И что вдруг так завелся, глядя на этот беззащитный изгиб? Почувствовал себя грязным извращенцем, стиснул зубы и уставился на дорогу.
- Куда поедем?
- Да мне без разницы. Я не так давно в вашем городе, практически нигде не бывала. Лучше туда, где потише и поменьше народу. Устала от шума сегодня.