Ненорматив

Вот подъехал невъёбный кортеж:
Два роллс-ройса и пять лимузинов,
То Меладзе, причёсан и свеж,
С ним шестнадцать пьянючих грузинов.

Со словами «У всех отсосу»,
Вместо брошки — клубничный гандончик,
Появилась на входе Алсу,
С чистой нефтью вручила бидончик.

Тут, в пизду посылая ментов,
В пиджачишке с косыми бортами
Появился в воротах Буйнов,
С ним три сучки с огромными ртами.

Вот и Пенкин в блестящем белье
(Как, увы, ни противно падонкам)
Подмигнул, улыбаясь, портье
Подарил эпилятор девчонкам.

Вот Киркоров, с ним папа Бедрос,
Цепь на шее, прилизанный «ёжик»,
Ни хуя он с собой не принёс,
В кухне спиздил серебряный ножик…

Помочившись сперва на газон,
Застегнуть не желая ширинку,
В дом ввалился поддатый Кобзон
И «хуйнёй» обозвал вечеринку…

За Кобзоном, с кастрюлькой в руке,
Макаревич явился суровый,
Долго рылся в большом рюкзаке,
Подарил им халатик махровый.

Вот Земфиру во двор занесли,
И пыхтя, положили под ёлку…
Гости медленно к ней подошли,
Повздыхали, ведь жалко же тёлку!

До усрачки вкурив гашиша,
Прибежал Пресняков и Агутин,
В дом вальяжно вошли, не спеша —
На измене: а может там Путин?

Вот и «Сплин» в сигаретном чаду…
В устной форме излив поздравленья,
Завафлили «Татушек» в саду,
Совершая простые движенья.

Я не в силах волненья сдержать,
Подбежал, растолкавши прислугу:
Как же мог я вас всех уважать?
Все под стать вы, уроды, друг другу…

И десятком разгневанных рож
Был я послан по-взрослому на хуй,
Пенкин с криком: «Ах, как он хорош!»
Мне расстёгивать начал рубаху…

Я проснулся в холодном поту
В луже мутного лунного света…
Хорошо, что вы — там, а я — тут,
Не дай Бог с вами встретиться где-то.