– Боюсь, моя башенка вряд ли покажется вам годной для таких прекрасных посетителей, – с изысканной вежливостью произнес мистер Сидни. – Тем не менее: добро пожаловать!
Бесс и Джордж посмотрели на мерцающие повсюду витые свечи. У одной из стен стоял широкий диван, явно служивший затворнику кроватью. На противоположной стене висели обрамленные патенты на его изобретения.
Одну часть комнаты полностью занимал камин и рабочий стол хозяина. На столе теснились горшки, миски, кадки для красителей, сальные свечи и свечи из пчелиного воска, ряды оловянных форм для изготовления свечей. Нэнси представила подруг просто как Бесс и Джордж, порадовавшись про себя, что мистер Сидни не поинтересовался их фамилиями.
Кузины молчали, явно потрясенные необычной обстановкой и впечатляющим спектаклем одного актера, который устроил старик, прохаживаясь по комнате. При колеблющемся пламени свечей копна его волос отливала серебром; он посмеивался над собственной медлительностью и неповоротливостью.
– Я совсем забыла про звонок! – воскликнула Нэнси. – Было занято, когда первый раз набрала. – Тут юная сыщица заметила, что в башне у Асы нет телефона. Стало быть, этого средства общения с внешним миром мистер Сидни лишен.
Спускаясь по лестнице, тускло освещенной свечами на стенах, Нэнси услышала, как кто-то идет ей навстречу. Оказалось – сам Фрэнк Джемитт. Тяжело отдуваясь, он тащил большой, накрытый салфеткой поднос. Следом за ним шла Кэрол, тоже с подносом в руках.
– А, это вы, мисс! Сию минуту все будет готово, – любезно сказал Джемитт.
– Мне нужно позвонить, – пояснила Нэнси.
Она плотно прикрыла за собой дверь кабинки[2]. Ханна Груэн, добродушная умелица на все руки, ведшая хозяйство семейства Дрю, ответила почти сразу.
– Привет, Ханна! Это Нэнси!
– Господи, наконец-то, а я уж волноваться начала. Ну что, нашли, что искали?
– Ну да, чудно́е какое-то местечко. Как вернусь домой, расскажу поподробнее. Мы с Бесс и Джордж поужинаем здесь. Сможешь позвонить их родителям?
– Разумеется, с радостью. Ты только скажи, удалось поговорить с их родичем?
– Да. Но сейчас мне надо идти.
– Погоди. Как его зовут?
– Сидни. Аса Сидни. Сегодня у него день…
– Аса Сидни! – прервала ее Ханна. – Нэнси, у тебя могут быть неприятности!..
Щелк!
Связь внезапно прервалась, и, как ни старалась Нэнси восстановить ее, ничего не получилось. Наверняка провода из-за бури где-нибудь порвались.
Нэнси снова пошла наверх, пребывая в еще большем недоумении, чем раньше. Какой бедой мог угрожать ей безобидный старик Аса Сидни?
Глава 3
Междоусобица
– Заходите и присаживайтесь, дорогая моя! Празднование уже началось. – Такими словами приветствовал мистер Сидни вернувшуюся Нэнси.
– Извините, что так долго, – сказала Нэнси, усаживаясь в кресло-качалку.
– Джемитт приготовил отличный фруктовый пунш, – заметил хозяин.
– В таком случае пью за ваше здоровье, мистер Сидни! – Нэнси высоко подняла бокал. – С днем рождения!
Все четыре девушки поднялись и пропели известную песню «С днем рождения тебя!». В глазах старика блеснули слезы, и даже борода не смогла скрыть довольную улыбку.
– Спасибо, спасибо, – забормотал он.
Пламя свечи отразилось в серебряной посуде и фарфоре. Бесс и Джордж погрузились в приятную атмосферу праздника. Даже робость Кэрол куда-то исчезла.
Нэнси, Бесс и Джордж, все трое рассказали по занятной истории, мистер Сидни весело смеялся. Под конец Нэнси попросила его рассказать про изготовление свечей, как он их делает.
– Все началось в Англии, – сказал старик, доев торт. – Я родился в Ливерпуле[3] и еще мальчиком начал работать в лавке, хозяин которой торговал свечами и сам их делал.
– Тяжелая работа? – спросила Бесс.
– Первый год я подносил дрова и разжигал огонь, где плавился жир, – сказал мистер Сидни. – Пот градом лил, и тогда казалось, что день длится бесконечно. Потом получил повышение – размешивал и взбивал топленый жир. По договоренности с родителями хозяин должен был предоставлять жилье, пока мне не исполнится восемнадцать. Все это время мне полагалась одежда, немного денег и справка, удостоверяющая, что я являюсь разъездным торговцем свечами.
Не сочтите за похвальбу, но учеником я оказался способным и уже в пятнадцать лет сделал первое свое изобретение. Придумал свечу с четырьмя отверстиями по всей длине, через которые стекал расплавленный жир, так что в подсвечнике отпала нужда. Так получалась большая экономия, мой работодатель заработал на этом хорошие деньги. Я же не получил ни пенни.