Но потом Лена запнулась, и глаза её заволокла дымка грусти. Она сжала пальцы и напряглась. Я увидел, как её охватила паника и обречённость. Что-то пошло не так. Ещё секунду назад она мечтательно улыбалась и говорила про сказки…
Я внимательно смотрел на неё, пытаясь понять, что произошло.
Последние её слова были что-то про спасение королевства и женитьбе на принцессе… Может, в этом дело? Она чувствует себя ненужной в этой сказке? Что только мне и подвиги, и награды? Ох, если бы только она знала, что в моей сказке лишь она и есть… Ради неё все подвиги. И только она самая желанная награда…
Лена повернулась ко мне, и в её взгляде мелькнула некая решительность. Она сделала шаг мне навстречу, и я даже затаил дыхание. Протянув руку и дотронувшись до моего лица, она словно отключила моё сознание. Я мог просто смотреть на неё и впитывать каждое её движение.
— Я хочу быть твоей принцессой, — сказала она. И…
Она… поцеловала меня…
В этот момент моё сердце словно остановилось. Тело замерло, словно парализованное, я наверное, даже забыл, как дышать. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что моя любимая женщина целует меня. И как только я это понял, меня словно молнией пронзило. Я обхватил её руками и поцеловал в ответ. Я, конечно, был в шоке, но я всё же не дурак. Правда или воображение. Разберусь потом. Сейчас я собирался взять от этого всё, что мог. Я целовал её так, как всегда хотел, как всегда мечтал…
Я только в процессе осознал, как колотится моё сердце, как она трепещет в моих руках. Я просто задыхался от охвативших меня эмоций. Казалось, я сейчас просто взлечу. Мне не хотелось напугать её напором своих чувств, поэтому пришлось расслабить руки и отпустить…
Всё ещё пребывая в шоке, я пытался осознать происходящее. Прокололся ли я или нет? Если у неё ко мне тоже появились чувства, считается ли нарушением договора? С другой стороны, я ничего не знал, и она тоже. Более того, как оказалось, Лена и вовсе думала, что я влюблён в принцессу Леону. Моя глупышка.
Моя восхитительная заплаканная проказница.
Мне хотелось обнимать её и шептать нежности. Говорить о своей любви к ней и слушать, как она говорит о своей любви ко мне. Мне казалось всё происходящее чем-то невероятным или даже неправдоподобным. Я всё время старался прикоснуться к ней, держать за руки или обнимать. Мне каждую секунду требовалось доказательство того, что всё происходит по-настоящему. Она плакала от счастья, а мне хотелось смеяться.
Казалось, во всём мире мне ничего отныне не сможет испортить моё состояние полного счастья. Лишь на миг я испугался, когда Лена побледнела от ужаса, вспоминая своё прошлое. Она начала рассказывать о том, как отвратительно вела себя и что мне только предстоит столкнуться с её плохой стороной.
Я понимал, что она сильно переживает об этом. И как я ни старался её утешить, она, казалось, даже не слушала меня, полностью уверив себя, что я разлюблю её, как только столкнусь с её прошлым. Моя глупенькая принцесса. Мне хотелось смеяться и поцеловать её ещё раз и ещё раз, и ещё…
Неужели она не понимает, что это прошлое. Чего бы она ни устроила, я вижу, к чему это приведёт. Вижу, какой она станет. Вижу её раскаяние. И я вижу, что она любит меня… Боже мой… Любит!
Даже когда она начала рассказывать то, что разобьёт какую-то вазу, что будет огрызаться на любое моё слово, я видел только то, что она любит меня и отчаянно раскаивается в своём ужасном поведении.
Мне всё же удалось её успокоить и убедить в искренности моих к ней чувств. Я видел, что сомнения её не покинули, но по крайней мере улыбка вновь расцвела на лице. Как бы мне ни хотелось продлить эти мгновения наедине, нужно было обсудить важные вещи. Такие, как наш побег.
А когда мы вернулись, Аскольд передал, что Аллен ждёт меня в своём кабинете.
Отдых закончился.
Я догадывался, о чём будет разговор, и, естественно, не торопился туда. Тем более, мне хотелось расставаться с Леной. Ведь, в отличие от неё, для меня наша разлука будет длиться более года. Когда я буду её видеть, но не смогу даже прикоснуться. Мы шли медленно, постоянно останавливаясь. Когда нам кто-то встречался по пути, я каждый раз утаскивал её в ниши и укромные уголки. Я говорил ей о том, что мне нельзя светиться, но правда была в том, что мне хотелось продлить наше с ней совместное время. Я каждый раз целовал её, и она совсем не была против.