Занятия с оружием и в строю были обязательны. После работ по ремонту. Скорее дотянуть новичков до уровня, когда их уже можно будет поставить в общий строй! И скорее привести в пригодное к обороне состояние стены караванной дороги! Борьба, соревнования между отрядами и строевая, строевая, строевая. Сначала без оружия, просто научиться ходить в ногу и на нужной дистанции, потом — то же самое, но трусцой. Потом — перестроения, сначала каждый учился выполнять команду сам, потом все вместе… Затем добавилось оружие, нелепое и неуклюжее в руках тех, кто его сроду не держал в руках, мешающее, задевающее и оставляющее на память о себе синяки, царапины и волдыри у хозяина и соседей по строю… И занятия с оружием уже вне строя и в строю, после чего шишек, синяков и ран прибавилось.
В первый же день их всех обрили наголо. Далеко не все из новобранцев могли себе позволить тщательно следить за внешностью. И теперь, в самый неподходящий момент руки новоявленных солдатиков сами ощупывали голову и уши, нарушая движение строя и выполнение команд и вызывая крики и наказания от их командиров.
Кормили их не то, чтобы впроголодь, но им постоянно хотелось есть. Да многие и не привыкли к такой еде — грубый хлеб, прокисшее пиво, сушеная рыба, лук, чеснок, горох… Хори удивлялся капризности и привередливости некоторых своих новых товарищей, да и их изнеженности, забыв, что сам ещё недавно был таким же. Правда, привередливость в еде исчезла очень быстро и у них…
Мерит-Хатор ежедневно после отъезда мужа пыталась вновь подчинить себе строптивого подростка — то ли в укор мужу, то ли просто отказываясь признать его взросление. И тут такое… Мальчик полностью отобъется от рук! Поначалу она довольно спокойно пережила призыв Хори — ибо он был всеобщим и тут она поделать ничего не могла. Но когда выяснилось, что он уезжает в лагерь обучения… Хуже всего было то, что он вырвался из под её догляда и присмотра, и немедленно начал (о, она в том не сомневалась!) делать глупости. Она пыталась, пользуясь связями и влиянием, добраться до лагеря, в котором он жил и набирался воинских умений, но в этом ей помешал Мах, ибо разрешение на то, чтобы покинуть Абу и направиться в ту сторону необходимо было испрашивать непосредственно у него — город был закрыт. Правда, он пообещал немедленно по прояснению ситуации и уменьшении угрозы вернуть её мальчика в город, освободив от призыва. Несколько успокоенная, она вернулась домой, и в этот день работники удостоились милостивых кивков, а Руирести — даже похвалы за ужин.
У Хори же на ужин была работа и муштра. Адоб из поместий, известняковые и гранитные блоки из недальних каменоломен — всё пошло на ремонт длинных стен, сторожевых башен и караульных помещений. Тревожил водный путь — Хапи ещё только начинал съёживаться в ожидании сухого сезона, и был достаточно глубок для любых кораблей, способных пройти каналом Его Величества Тутмоса Великого. Поэтому в первую очередь латали укрепления в месте волоков, там же посадили самых метких стрелков и пращников и заготовили масляные факелы для освещения ночью. Одновременно продолжалась муштра и натаскивание, в первую очередь новичков.