К сожалению, это означало только одно. Что Оливер сам не хотел жениться на Доротее, так как она не была хранительницей, считал младшую Торнхар недостаточно ценной. Но Доротея не собиралась так просто сдаваться, не тогда, когда она уже все отдала ради этой цели.
Если Доротея забеременеет, у Оливера не будет другого выбора, кроме как жениться на ней.
Применить этот план в реальности оказалось намного труднее, чем Доротея думала. Оливер терял интерес, она отказывалась признаваться в этом самой себе, но это было заметно. Наверное, это началось давно, после того как будущий герцог перестал обсуждать с ней свои дни, своих знакомых, свои интересы, и все их «отношения» свелись к постели. Доротея даже ревновала его к Элли, с которой Оливер должен был общаться на другие темы. Почему не она, Доротея, была невестой? Почему не она родилась хранительницей?
В конечном итоге всё закончилось катастрофой: Доротея не забеременела, Оливер так и не сделал ей предложения, её похитили, их род потерял свой источник, а весь мир узнал о том, что она стала любовницей. Сам Оливер, казалось, полностью утратил к ней интерес и видел лишь Элли. Он даже принёс Доротее контракт, согласно которому род Тенбрайк обязывался найти для младшей Торнхар достойного супруга при условии, что она переедет к супругу, не сможет приближаться к Оливеру, и сохранит молчание об их прошлых отношениях. Доротея не могла поверить, что она, одна из главных красавиц королевства, благородная девушка с сильным даром, получила контракт.
Прошедшие скандалы также привели к тому, что ее друзья отвернулись от нее. Доротея писала Лизбэт и Аделине, и даже другим своим знакомым, с кем не была так близка, но никто не отвечал на ее письма… если, конечно, эти письма не перехватывали дознаватели, которые контролировали их поместье какое-то время.
— О чем вы хотели поговорить, миледи Торнхар? — наконец прервал ее размышления Оливер.
Мужчина не садился на один из диванов, которые стояли напротив друг друга в углу зала, и продолжал стоять, намекая на то, что разговор будет недолгим. Доротея же аккуратно присела на самый край дивана, сохраняя идеальную осанку и смотря на Оливера снизу вверх. Она знала, что он любил такое, любил, когда женщина смотрела на него снизу вверх, сохраняя зрительный контакт, особенно если она была на коленях. Любил чувство обладания.
— Почему ты перестал называть меня по имени? Как ты можешь быть таким жестоким и просто делать вид, будто этих лет между нами не было? — Доротея правда хотела знать ответ на этот вопрос.
Почему Оливер не понимал, насколько это жестоко? Всего несколько недель назад он принадлежал ей, она могла трогать его, Оливер называл девушку по имени своим сводящим с ума голосом. Доротея помнила его руки, обнимающие ее обнаженное тело, его страстные движения, пошлые слова, поцелуи, то, насколько идеально они подходили друг другу. А сейчас маркиз вел себя так, будто они чужие. Это простое действие полностью уничтожило самооценку Доротеи, ей казалось, что она более не такая красивая, что она постарела, что она не такая интересная, что больше никто на нее не посмотрит.
— Я не хочу давать вам ложных надежд, миледи Торнхар. Между нами все закончено, но контракт, который я вам предложил, по-прежнему может быть приведен в силу. Только скажите.
Оливер был вежливым, далеким и таким безумно привлекательным, с его низким голосом, идеальной фигурой, темными шелковистыми волосами и крупными ладонями. Он никогда не повышал голос, никогда не срывался, никогда не действовал на эмоциях, ей казалось, что у него всегда был контроль… а ведь мама говорила, что мужчина теряет интерес, как только понимает, что контролирует все встречи, как только получает… все.
— Объясни, Оливер… Ты ведь человек чести? Почему после всего, что ты сделал со мной, ты не женишься на мне? Ты забрал мою невинность, все знают, что это был ты. До того как я стала твоей, я могла рассчитывать на удачное замужество, жизнь в столице, даже титул. Разве ты не должен вернуть мне мое честное имя перед людьми? — план с беременностью провалился, и Доротея хотела знать правду, даже если ей будет больно.
Доротея была в ужаснейшем положении, ей нужно было сделать выбор и оценить свои варианты. Она отрицала происходящее очень долго, но после разговора Оливера с Элли, при котором она увидела совсем другого Тенбрайка, нежного и страстного, злящегося, эмоционального, она поняла, что тот план, который она вынашивала последние три года, давным давно дал трещину.