Когда меня полностью раздели, принялись протирать влажными полотенцами, а после умащивать духами. Сказали, что на купание уже не хватит времени, король велел поторапливаться.
— Почему такой тяжёлый запах? — от чересчур сладкого аромата у меня начала кружиться голова.
— Чтобы соблазнить мужчину, — нравоучительно принялась объяснять та самая брюнетка. — В постельных делах важна каждая мелочь: запах, свет чтобы был не сильно яркий, красивое бельё.
С этими словами она растянула в руках тончайшую ткань кружевного пеньюара. О, Боже, и это всё? Я не верила своим глазам! Едва на меня надели это развратнейшее произведение искусства и завязали лёгкий бантик под грудью, я подошла к зеркалу. Оно было в полный рост — королевская роскошь! — а уж отражение в нём.
— Это всё? — мой голос дрогнул, а щёки запылали от стыда. — А как же панталоны?
— Зачем? — удивились служанки. — Они вам не понадобятся.
— Вы должны показать мужу, что готовы стать его, — нравоучительно проговорила нахальная брюнетка, даже палец назидательно подняла.
Прямо как мой учитель этикета. Ей-богу, я чуть не рассмеялась от такой схожести.
Так, надо успокоиться. Вот только как, если я вновь взглянула в зеркало и ещё больше покраснела. Единственное, что держало меня на плаву — это приятные ощущения от расчёсывания — Френни всегда аккуратно обращалась с моими волосами.
Она усадила меня на мягкий пуф и старательно прочесала каждую прядку, добившись идеальной гладкости и золотистого сияния. Волосы укутывали меня шёлковым плащом, жаль, что не до пят. Всего лишь до середины бёдер. Поднявшись с пуфа, я окончательно убедилась, что даже распущенные волосы не спасли ситуацию, напротив, лишь добавили в мой облик бесстыдства.
Я никогда не думала, что могу так выглядеть! А уж как неловко и стыдно — не передать словами! Ведь стоит сделать шаг, как полы распахиваются и видно… О, нет, срочно в кровать под одеяло — оно скроет мой срам!
— Не бойся, госпожа, всё будет хорошо, — когда все ушли, верная Френни чуть задержалась около кровати. Она взяла мою дрожащую руку в свою и сжала пальцы.
— На-наверное, — я сжала в ответ её руку и даже немного успокоилась. — Он не показался злым человеком.
— А уж как смотрел, как смотрел, — Френни закатила глаза, изображая то ли очарованность, то ли ещё что. — И вообще, я тут собрала пару сплетен, говорят, он очень умел в постели и вообще хорошо обращается с женщинами.
— О нет, не надо об этом, — я вспыхнула, но не только от смущения из-за столь интимной темы. — Я не хочу знать, сколько там у него было.
— Хорошо, хорошо, как скажешь! — Френни ласково погладила меня по руке, поклонилась и ушла в свою комнатку, оставив меня ждать.
Сразу стало пусто и холодно. Ветер задувал в открытые окна, неприятно холодил кожу. Нет, так дело не пойдёт, надо закрыть, чтобы не заболеть. Будет крайне глупо свалиться в постель от банальной простуды.
Я встала с кровати, быстро подбежала к окнам, принялась закрывать тяжёлые створки. Стыдно — не передать словами, но звать служанок ещё стыднее! Как можно быстрее справившись с делом, я вернулась в кровать.
Ожидание — тяжёлое испытание, особенно для такой нетерпеливой натуры, как я. Как убить время и не сойти с ума от неизвестности? Считать свечи. Начнём с канделябра около двери: один, два, три…
Через несколько минут перед глазами всё плыло от огня, а я так и не добралась до конца. Сколько же тут их? Снова стало жарко.
О нет, вновь вставать с кровати, когда в любой момент может войти муж — немыслимо! Когда уже? Невыносимо столько ждать, даже страх начал проходить, осталось лишь чувство дикого напряжения.
Может, служанку позвать и послать за ним? Нет, это будет выглядеть навязчиво, лучше попить и приоткрыть хотя бы одно окно. Да, так и сделаю!
Теперь я уже не стеснялась ходить по комнате в этом развратном пеньюаре, напротив, движение стало моим спасением — я шагала из угла в угол, тушила почти догоревшие свечи, погружая комнату в полумрак, пила, и никак не могла понять, что же так задержало Филиппа? Ведь он явно пребывал в нетерпении, ушёл пораньше со свадебного пира, смотрел на меня горячо и страстно.
Может, его убили? Да нет, тогда поднялся бы шум, ведь он — король, и охраны у него видимо-невидимо.
Вымотавшись от бесплодного ожидания, я всё-таки легла обратно в кровать и заснула, чтобы наутро проснуться… в одиночестве.