Поскольку, как информировал Outlook Express, письмо с комментарием осталось без ответа, через несколько дней Виктор отослал следующее: "Пан Председатель, довольны ли Вы моими действиями? Очень прошу Вас проинформировать меня!!!! С выражениями уважения, Виктор Фабровский. Через неделю он снова выслал секретную копию по следующему сообщению, снабжая его таким вот комментарием: "Пан Председатель, докладываю о выполнении задания. Банк сообщил мне, что должница выплатила очередной взнос. Мы победили! Я позволил себе еще немного ее попугать. С выражениями уважения, Виктор Фабровский", и само сообщение: "Красивейшая, что, ты и вправду посчитала, будто бы от тебя хорошо пахнет? ГЫГЫГЫ. И, по-моему, у тебя имеется большая проблема. Если в следующем месяце не выплатишь очередной взнос, я приду и продам твоего малого короеда с аукциона. Конечно, ты можешь соскочить с крыши, это много чего облегчит, тогда наш клиент заберет себе твою обросшую долгами халупу. ГЫГЫГЫ. Приветствуем тебя в реальном мире, ТВОЙ НАВСЕГДА ВИКТОР". Постскриптум: "В следующий раз, когда я приду, надень бюстгальтер. ЭТО НЕЭСТЕТИЧНО".
Имэйл был переправлен еще одному человеку: Вероника глянула на раздвинутые двери спальни. "Погляди, Дорогуша, как у меня заебательски вышло. Погляди, как она попалась в паутину!".
"Маленький мой паучок", - ответила на это Беатка. "Сижу на этой ебаной работе, но ужасно по тебе скучаю!!!!!". Нифига себе. "А с той цыпой ты неплохо устроил, серьезно. Вот же позволила себя наколоть! Говоря по чести, я ей не удивляюсь, на такого красавчика… Мечтаю о твоем перце во мне. Приготовься к вечеру. Беата Бзыбзыбзы".
- У нас, интеллектуалов, много свободного времени, - продолжал Юлиан. – Иногда мне кажется, что все те гранты и награды дают тому, кто лучше растрачивает жизнь; кто позже встает, кто больше торчит на Фейсе, кто регулярно смотрит "Как я встретил твою маму"… ну, вы же понимаете, - искривился он. – Только ведь надо как-то все это переждать. Нужно хорошенько приготовиться!
- К чему? – спросил Виктор, которого эти признания совершенно застали врасплох.
- Как это к чему? – удивился Юлиан. – К вступлению в какую-нибудь должность, к началу какой-то работы, на государственном посту, ясен перец! Когда уже стану большим, когда стану взрослым!
- И, - усталым голосом заметил Виктор, возвращаясь к теме встречи, - ты встретился с Вероникой…
- Сразу же после рождественских праздников, в "Аркадии", - сообщил Юлиан. – Она предложила перед тем пойти на кофе. Должен вам признаться, что вот так сразу, с начала, я ее не узнал, правда, мы пару лет не виделись, но… она изменилась. На ней была одежда. – И перечислил все от "а" до "я". – Не то, чтобы особенно модная, но: удобная, качественная, как если бы ей это купили родители. Но, явно не от собственной матери, - осклабился он. - Кстати говоря, а вы не знаете, как там у ее мамы?
Виктор отрицательно покачал головой.
- Жаль, скривился Юлиан. – Было бы для бестселлера. А встреча… Ну что же, поначалу беседа не клеилась. Но если так, честно: а о чем нам было разговаривать? Когда я у нее спросил, как прошли праздники, она была страшно удивлена. Она и не заметила, что были праздники, исключая, понятное дело, распродажи. "Знаешь, Юлек, - сказала она, - лично я считаю, что все это ужасно слабо, ведь есть же сэйлы". Я удивился: что касается меня, - он облизал губы, - я энтузиаст распродаж, мне они кажутся актом милосердия. "Ну что ты, - объясняла мне Вероника, - ведь каждый может поднакопить на шмотки, которые он не может себе сразу позволить". Тогда я спросил, что плохого в распродажах. "Как это что?", - запищала она. Это ведь обман! Ведь если бы они не попали на какую-нибудь акцию, люди не могли бы притворяться, что у них есть бабки и вкус!".
Юлиан перестал рассказывать и задумался.
- А потом было еще боле странно, - продолжил он скептичным тоном. – Мы пошли в Peeka&Cloppenburg. Мне казалось, что Веронике захочется, чтобы я помог ей делать покупки; ну, вы понимаете, чтобы выбрал чего-нибудь для нее; взамен - он потер ручки – за небольшую благодарность. И что? А все даже совершенно наоборот. Когда мы туда пришли, она тут же направилась к стойке Ральфа Лорена. Мне шепнула на ухо, чтобы я взял какое-нибудь коричневое поло размера L, после чего повернулась и начала перебирать темно-серые гольфы. И внезапно: "Дорогой!" - воскликнула она. Прошло несколько секунд, пока до меня не дошло, что это она меня. "Дорогой, - атаковала она, - ну снова какие-то скучные поло? Попробуй чего-нибудь более шикарное!". Только это не конец – прибавил он с весельем. – Вероника спросила у продавщицы по помощи клиенту: "А вот как вы считаете, будет ли мой жених выглядеть в этом гольфике сексуально? А то он желает взять это вот скучное поло!". "Ну конечно, - согласилась та. "Но… но… - промямлил я, глянув на цену. Гольф за семь сотен это, конечно, хорошая цена, как для гольфа за семь сотен. "Дорогой, - Вероника наступала словно грозовой фронт, - ну перестань же стыдиться, что ты можешь позволить себе подобную одежду! Пойди, примерь!", и еще топнула ножкой.