Ну, что ж… Почти не врет.
— Виктор, как же ты так? Разве можно упустить такую девушку? Какая она красивая, сразу видно, что образованная, здравомыслящая. И что рядом не ради каких-либо интересов. То, какие вы чувства испытываете друг к другу, я уверена, даже самый тупой человек на земном шаре заметит.
Виктор снова поддакивает, а я натягиваю на лицо самую обаятельную улыбку. Мол, вы правы, ага. Все так, как вы говорите, но это относится к пятилетней давности. Сейчас, помимо тех чувств, есть еще обида, боль, разочарование в Викторе. И их я оттолкнуть на задний план не могу. При всем моем желании оставить все в прошлом… У меня это не выходит. Постоянно, когда я хочу сделать шаг навстречу, перед глазами что-то всплывает и я сразу его отталкиваю от себя.
— Так получилось, — пожимает плечами, а потом резко серьезнеет. В его глазах появляется странный блеск — вижу, когда он поворачивает голову и смотрит на меня с таким сожалением, что я могу лишь выдохнуть. — Бывает же, на эмоциях что-то сотворишь, а потом жалеть будешь всю жизнь. Вот у меня случилось так же.
Он говорит это глядя на меня в упор. Шумно сглатывает.
Прости, Виктор, но твое сожаление о содеянном, к сожаление, не принесет мне амнезию. И я никаким образом не смогу стереть прошлое.
— Главное, что вы сейчас вместе, — поднимает Ирина Семёновна бокал с шампанским, салютует, а следом за ней все остальные, сидящие за этим столом. — Выпьем за вашу любовь, Виктор.
Ближе к часу ночи мы наконец поднимаемся, решив все вопросы, касающиеся будущих проектов. Сама того не желая, даю слово Ирине Семёновна, что на днях снова встречусь с ней.
— Не спеши, — Виктор обнимает мою талию рукой, потому что я пошатываюсь.
— Черт! Я же пила только шампанское. А голова-то как кружится.
— Ты пила не только шампанское, милая, — издает тихий смешок, наклонившись к моему уху. Едва его дыхание касается кожи моего уха, как я снова покрываюсь мурашками.
— Отойди… от меня.
— Упадешь.
— Не упаду!
Отталкиваю от себя и сама иду до машины. Да, шатаюсь, но ничего критичного.
Виктор помогает сесть и застегивает ремень безопасности. Заводит двигатель, выезжает из парковки. Тут так пахнет им… этот запах туманит разум, вырубает здравый рассудок.
Тяжело сглотнув, отворачиваюсь к окну. Лишь бы не смотреть на него…
— Завтра возвращаемся?
— Решать будешь ты, Маш. Главное, чтобы женщина не позвонила. Ты же ей и номер дала…
— Пусть звонит.
— А если захочет встретиться?
— Задержимся.
Он молчит. Я тоже. Включаю музыку и дальнейший путь едем в тишине.
— Спокойной ночи, — говорит Виктор, провожая меня до комнаты. Захожу и, повернувшись к нему лицом, склоняю голову на бок и улыбаюсь.
Мне слишком хорошо сейчас. До такой степени, что ни о чем думать нет желания.
Но хочу лишь одно.
— Не зайдешь?
Он задумывается. Его зрачки становятся шире, темнее.
— Ты пьяная, Маша. Не хочу, чтобы завтра говорила, что я воспользовался твоим состоянием.
— А если не скажу?
В ответ тишина. Он скользит по моему телу тяжёлым взглядом. Сглатывает.
Пожав плечами, я захлопываю. дверь перед его носом. Иду к окну и опускаю лямку платья, слыша за спиной шаги. А потом его ладони на своем животе и губы на шее.
— П**дец как хочу тебя…
— Выходи, — дразню на самом деле. — Ты же не хотел…
— С ума сойду, если не расцелую тебя этой ночью.
Глава 36
Всего секунда и я оказываюсь прижата к мощной мужской груди. Медленно, не спеша, расстегивая пуговицы его черной рубашки, касаюсь обнаженной кожи, чувствую хватку на своих бедрах.
Касания Виктора неуверенные, мне кажется, он сам ещё не знает, стоит ли меня вообще трогать, потому что считает меня пьяной. Однако это не так.
Я же весь день хотела, чтобы он меня трогал. Но в то же время обещала ему, что он будет умолять… Просить меня наконец сдаться. И я это сделаю.
Дотрагиваюсь кончиками пальцев его кожи, а потом прижимаясь губами. Целую грудь, затем ключицы, в то время, как Амиров просто скользит рукой по моей спине, дышит тяжело, выталкивает из лёгких воздух, затем сглатывает шумно.
Не решается.
А я, встав на носочки, утыкаюсь носом в его шею. Прикрыв глаза, вздыхаю исходящий от него аромат, чувствуя, как начинает вибрировать все тело. От дикого желания.
— Маша, — его пульс учащается. — Маш…
— М, — кусаю колючий подбородок, облизываю языком его губы и, сделав глубокий вздох, скольжу ладонью вниз. Дотрагиваюсь до кубиков пресса. Совсем медленно расстегивая ремень его брюк, затем пуговицу, ширинку.