3
«Удивительная вещь – солнце, знаешь, что, взглянув на него, ослепнешь, но все равно пытаешься сделать это, манит, как запретный плод», – думал про себя худощавый загорелый мальчик, ловко перепрыгивая босыми ногами через острые камни, коими во множестве была усыпана узкая тропинка, взбиравшаяся на вершину холма. Столь здравые рассуждения, не свойственные юношам в двенадцатилетнем возрасте, помогали коротать одинокую прогулку в поисках сбежавшей накануне вечером молоденькой козочки.
Утром сосед сказал отцу, что видел белое пятнышко на холме, и мальчика отправили проверить, не их ли беглянка забралась с испуга так высоко.
Ближе к полудню вершина была покорена. Изрядно обессилевший мальчик на полусогнутых ногах облокотился на кусок скалы, венчавший черной шапкой холм. Легкий шорох раздался с другой стороны камня. Попалась, глупышка, решил «охотник» и, собрав остатки сил, выскочил из своей засады. Разочарованию его не было предела: прислонившись к скале спиной, на корточках сидел древний старик в белых одеждах.
Теперь ясно, сообразил мальчик, вот что белело в глазах нашего соседа, полдня впустую.
Старик, дремавший доселе, открыл глаза и, казалось, совсем не удивился нежданному посетителю: – Я скажу, где спрятаны сокровища, но возьму с тебя слово, что не прикоснешься к ним до тех пор, пока твоя борода не коснется земли.
Мальчик удивился столь неожиданному началу разговора, но не смутился: – Тогда я буду глубоким стариком, как ты, и для чего мне, немощному, золото?
Старик с наслаждением мартовского кота потерся спиной о шершавую щеку скалы: – Ты будешь богат сознанием, что оно твое и оно есть.
Мальчик усмехнулся: – Зачем мне осознание наличия того, чем я не могу воспользоваться сейчас?
Старик прищурился: – Но в будущем.
Мальчик совершенно не по-детски заметил: – Будущего может и не быть.
– Ух ты, – восхитился таким аргументом старик: – Как и сокровища, если я не скажу о нем.
Юный собеседник, подбоченившись, наморщил лоб: – А если я нарушу уговор и не буду ждать, пока волосы с моего подбородка защекочут пятки?
Старик заулыбался, явно довольный тем, как складывается беседа: – Тогда ты станешь богат, но беден.
– Дедушка, – мальчик уперся руками в колени и наклонился к старику: – Как же это возможно: быть бедным, купаясь в золоте?
– Предавший себя беден духом, – спокойно ответил старик и прикрыл веки.
Мальчик рассмеялся: – Но я предам тебя.
Старик, не открывая глаз, промолвил: – Предавая другого, предаешь и себя, душа такого человека не светится, ибо увешана лохмотьями нищего.
Мальчик задрал голову и взглянул на солнце, стоящее в зените. Яркая вспышка на сетчатке, казалось, очистила что-то в голове: – Твое предложение – искус?
Старик едва заметно улыбнулся: – Мое предложение – дар.
– Я должен подумать, – быстро рассудил юноша, вспомнив, как мать решительно учила ничего не брать у незнакомцев.
– Думай, – согласился старик.
– Я приду с ответом завтра, – пообещал мальчик, собравшись уходить.
– А что это «завтра»? – вдруг спросил старик.
– Вы шутите?
– Нет.
Мальчик подумал, как странно, стоя перед седовласым старцем, объяснять про завтра, но ответил: – Завтра – это Сегодня, но через ночь.
Старик удовлетворенно закивал головой: – Понятно, буду знать.
После чего затих и перестал шевелиться, вроде как даже и дышать. Вернувшись домой с неудачных поисков, мальчик в подробностях рассказал родителям о своей странной встрече. Отец, все состояние которого после исчезновения козочки уменьшилось ровно вдвое, был непреклонен: – Завтра идешь на холм к старику, узнаешь про золото, дашь честное слово и все, чего он еще пожелает. Мы станем богаты, наконец-то, – твердил он всю ночь, не в состоянии сомкнуть глаз от возбуждения, и успокоился только под утро.
К полудню наступившего дня мальчик стоял перед стариком, сидевшем ровно в той же позе и на том же месте, где и оставил его вчера незадачливый охотник за козами.
– Я согласен, – дрожащим голосом сообщил он седому благодетелю.
Старик с извиняющейся улыбкой на лице развел руками: – Вчера (это Сегодня, но ночь назад) приходил другой человек, сразу после тебя, и он согласился тут же и тут же, нарушив уговор, забрал золото.
Мальчик расплакался, сам не ожидая такой реакции от себя. Пока крупные слезы катились без устали по щекам, он пытался понять: ему жалко утраченного богатства, в котором так нуждается его семья, или ту душу, что вмиг обеднела, предав себя. Когда юноша вытер рваным рукавом слезы, он увидел перед собой улыбающегося во весь беззубый рот старика.