– Что вы там так долго делали? – спросил невидимый мужчина, скрываемый темнотой.
Василий Васильевич посмотрел в его направлении и неодобрительно качнул головой. Он был лидером и явно не хотел потери своего звания.
– Меня никогда не считали выдающимся человеком, – усмехнулся Олег Петрович, оглядывая своих ребят, – но другого выхода сейчас нет – придётся рассказывать именно мне.
Он говорил медленно, вдумчиво подбирая слова. Тимур слушал историю их знакомства, рассказ о помощи Оле и короткий, ничего не значащий пересказ похода к станции. Олег Петрович не забыл ни о чём, в деталях пересказывая все события, произошедшие с момента их знакомства. А станция снова молчала. Всё внимание, как и в первый раз, было приковано к скрюченной фигуре, стоящей в метре от Олега Петровича.
Когда история закончилась, Федосеев снова обвёл взглядом своих ребят и пожал плечами.
– Собственно, всё, – подвёл он итог своему рассказу.
– Не верьте им. Я был на том же эскалаторе и слышал, как они обсуждали какие-то линии обстрела. А кто-то предложил кинуть гранату. И ещё, у кого-то на телефоне была непредназначенная для остальных информация.
Говорившего не было видно, а эхо, разносимое по станции, сделало невозможным определение его местоположения. Толпа оживилась.
– Тихо. Минуточку тишины, – заскрипел в темноте знакомый голос. – Это правда? Вы обсуждали как нас расстрелять?
– Из чего? – с привычной насмешкой сказал Олег Петрович. – Разве что из пальца, как мы все это делали в детстве. Пиф-паф, вы убиты. У меня кроме пенсионного в кармане, да нескольких купюр, с собой ничего нет. Вряд ли у ребят вещей намного больше, чем у меня.
Тимур посмотрел на своих новых знакомых и только сейчас понял, что рюкзак есть только у него. У Оли и Жени не было даже простых женских сумочек. Скорее всего, они потеряли их на эскалаторе. Память молчала об этом, посчитав информацию недостойной запоминания.
– Обыщите их, – проскрипел после паузы удаляющийся голос. – И про рассказчика не забудьте.
Василий Васильевич отошёл в сторону и, судя по звуку, уселся на лавочку. Та заскрежетала по полу, явив собой продолжения скрипа его голоса.
Олега Петровича снова взяли за руки. Высокий парень в широких шортах и мешковатой футболке пробежался руками по его карманам. Там не было ничего и он развёл руками, показывая отсутствие добычи. Из темноты раздался стук палочкой о плитку, призывающий парня продолжить обыск других людей.
Женя продолжала стоять с гордо поднятой головой, даже после того, как руки парня несколько раз коснулись её груди и проскользнули по другим интимным частям тела. В отличие от неё, Оля вскрикнула в момент таких касаний, но руки, держащие её, знали своё дело. Вокруг звучал смех, наполненный издевательством над скромностью девушки. Тимур наблюдал за Ильёй и видел наливающиеся кровью глаза гиганта. Но в то же самое время, губы Олега Петровича шептали, как мантру – «Спокойно, Илья. Держись.» И тот сдержался, хотя Тимур был готов поклясться, что парень не видел рта Федосеева, и уж тем более не слышал его слов. Неужели Илье так сильно досталось?
Очередь дошла и до Тимура. Как не старался обыскивающий человек, ничего предъявить своим друзьям он не смог. Разве что пенсионное удостоверение Олега Петровича на мгновение покинуло привычный карман, но тут же вернулось на место.
И тут дошло дело до рюкзака…
– О, водичка! – объявил о своей находке парень. – И не только! Пачка печенья и полпачки сушек! И нож! Василий Васильевич, у него нож в рюкзаке! Зачем он тебе?
Глаза впились в Тимура и сверлили в нём пару новых дыр. Через секунду к ним добавились ещё несколько внимательных наблюдателей. Совсем скоро на Тимура смотрели все собравшиеся на станции. Даже его новые знакомые всматривались в него с интересом.
От лавочки раздался хриплый смех.
– Вот и попался эскалаторный бегун. Я же говорил вам! Кому-то очень нужно было попасть на станцию прямо перед случившимся.
Тимур ловил взглядом лица в толпе. Бородатый парень потирает руки в предвкушении развязки. Молодой парнишка с пирсингом в носу посмеивается, толкая своего соседа, лица которого не видно. Девушки в ужасе смотрят в его сторону, ухвативши друг друга за ладони. Тьма не позволяет разглядеть собравшихся, но на мгновение глаза цепляются за знакомое лицо. Детское, заплаканное, оно смотрит на Тимура с надеждой, и он знает почему.