Во-вторых, характерным становится вывод значительной части финансовых активов за пределы страны, прежде всего в различные оффшорные структуры. Формирование прибыли крупных предпринимательских структур и систем по возможности выводится за рубеж под защиту иностранных правовых и политических систем. Это присуще не только изначально частным экономическим структурам, но и предприятиям с государственным участием.
В-третьих, стремление обезопасить свой контроль над активами посредством номинального перевода их в категорию собственности иностранных инвесторов (передача формальных прав собственника в руки оффшорных компаний и групп) ведет к усложнению юридических и институциональных форм самого контроля над предприятиями. Появление большого количества промежуточных и отвлекающих номинальных собственников осложняет работу с потенциальными инвесторами и партнерами, вызывая дополнительные риски утраты контроля из-за недобросовестных и мошеннических действий недружественных структур.
В-четвертых, восприятие частной собственности внутри страны, как лишенной гарантий неприкосновенности и отягощенной в целом рядом произвольно устанавливаемых властью условий и обязательств, в негативном плане отражается и на восприятии российского бизнеса (и российского имущего класса в целом) за рубежом, в первую очередь в развитых странах, где у него есть свои серьезные интересы.
Неслучайно переход под контроль российских компаний скольконибудь важных и национально значимых активов и предприятий в зарубежных странах неизменно вызывает в них волну опасений и глухое сопротивление правительств и бизнес-сообществ. Не в последнюю очередь это связано и с тем, что в самой России любой частный собственник как субъект остается уязвимым и, мягко говоря, не может быть вполне уверенным в своем будущем13.
В-пятых, значительное число успешных российских предпринимателей, едва добившись определенного уровня капитализации своего бизнеса и опасаясь лишиться его из-за неурегулированности вопроса о собственности, стремятся продать собственность и отойти от публичной предпринимательской деятельности в самой России. Это наносит большой урон российской экономике как непосредственно (вследствие потери финансовых и предпринимательских ресурсов), так и опосредованно — из-за упущенных возможностей роста национального капитала.
В конечном счете невысокая степень легитимности крупной частной собственности порождает чистый отток из России всех видов хозяйственных ресурсов — от финансовых до интеллектуальных и управленческих. В результате такие важные параметры, как темпы накопления и масштабы инвестиций, уровень конкуренции и монополизации в экономике, характер трансграничного движения капитальных ресурсов и степень интернационализации российского бизнеса, консервируют чрезвычайно неэффективную структуру российской экономики, закрепляя за ней тупиковое положение в рамках мирового капиталистического хозяйства.
Не будет преувеличением сказать, что принятие действенных мер по преодолению неопределенности в отношениях собственности становится главной задачей разработки любой ответственной экономической стратегии, важным аспектом институциональных реформ, необходимость которых очевидна для всех, кто ставит перед собой цель развития и модернизации нашей страны и общества.
Проблема неопределенности прав и границ собственности, условного характера крупной (да и, строго говоря, не только крупной) частной собственности в сегодняшней России поднималась нами и раньше14. Как мы пытались показать, причины дефицита легитимности крупных собственников с точки зрения власти (в широком смысле этого слова), бизнеса и общества в целом, а также западной экономической элиты многообразны. Это в частности: 1) исторические традиции; 2) «антиолигархическая» пропагандистская кампания; 3) искаженная структура частной собственности в России, отсутствие среднего слоя собственников; 4) отсутствие видимой экономической и социальной эффективности использования крупным частным капиталом принадлежащих ему хозяйственных активов; 5) дефицит международной легитимности российских крупных частных собственников; 6) юридическая непрозрачность структуры собственности; 7) специфический характер российской приватизации 1990-х годов. Остановимся на этих факторах более подробно.
13
В этом отношении характерно мнение управляющего одного из американских инвестбанков в Сити, высказанное им в связи с ожиданием сделки слияния российской «Северстали» со швейцарской Arcelor. «Российский бизнес при всем том прогрессе, который был достигнут в последние годы, по-прежнему непрозрачен по европейским меркам. Происхождение капитала не всегда понятно, имущественные вопросы, как показала история с «ЮКОСом», могут всплыть по прошествии очень многих лет. Непонятно, как будет вести себя российская власть. Будет ли она, используя опыт с «ЮКОСом», пытаться поставить под свой контроль те или иные активы? Будет ли она, используя опыт «Газпрома» с отключением газа Украине этой зимой, использовать бизнесинтересы для достижения политических целей? Поскольку уверенности в ответах на эти вопросы в Европе нет, многим не нравится идея слияния с россиянами» // Эксперт. 2006. № 21.