Но ее нет.
Это правда. Её грязная, отвратительная правда.
— Я — твоя мать, — наконец шепчет она, и я слышу слезы в ее голосе. — Ты не можешь разговаривать со мной таким образом.
— Просто потому, что ты моя мать, не значит, что я должна уважать тебя или твой выбор.
— Кира, брак Стивена и Эбигейл уже переживал действительно трудные времена.
Почему она оправдывается передо мной? Зачем утруждаться?
— Между ними все могло наладиться, так что оставь это. Ты встала между ними. Из-за тебя они развелись.
— Стивен разлюбил ее. После этого он пришел ко мне...
О, отлично. История становится всё лучше.
— Если бы ты думала, что поступаешь правильно, то не скрывала бы это от нас так долго.
А у меня не было бы достаточно времени, чтобы достичь надежд, которые я строила, лишь для того, чтобы мечта, которая только появилась у меня, тотчас же исчезла, еще раньше того времени, чем я успела за нее ухватиться.
— Послушай, милая, мы любим друг друга. Я знаю, ты не очень-то разбираешься в любви в твоем возрасте, но однажды ты все осмыслишь и тогда поймешь, почему мы со Стивеном должны быть вместе.
Меня сейчас стошнит. Прямо сюда, на белый ковер перед дверью. Её слова, как нож, пронзающий меня снова и снова. Я уже знаю о любви, а ты забираешь ее у меня! Люди могут сказать, что мне всего пятнадцать. Что, черт возьми, я могу знать о любви? Что в конце концов я смогу двигаться дальше, найти кого-то другого и по-настоящему полюбить когда-нибудь потом.
Это не правда. Не знаю, почему я в этом так уверена, но знаю, что не смогу забыть Брайдена. Не смогу разорвать то, что ощущаю внутри себя — не важно, как много времени пройдет.
Я собираюсь любить его всю оставшуюся жизнь, а они хотят сделать его моим братом.
Я не могу рассказать ей это. Но, ох, как хочу. Я хочу ругаться и продолжать кричать, просто чтобы показать ей, как она разбивает мне сердце.
Какая от этого польза? Я не хочу, чтобы она узнала обо мне и Брайдене сейчас. Она, скорее всего, использует это как предлог и найдет ещё больше причин, чтобы держать нас на расстоянии.
Правда в том, что все доверие, которые было между мной и моей матерью всю жизнь, уничтожено всего за несколько часов. Теперь ничего не осталось. Я едва могу заставить себя продолжить вести диалог с ней, не говоря уже о том, чтобы признаться в чем-то настолько личном, таком чертовски важном для нее.
— Пожалуйста. Пожалуйста, — умоляю я охрипшим голосом. — Просто уходи. Оставь меня в покое. Я не хочу больше с тобой разговаривать.
— Она попросила тебя оставить ее в покое. — Я слышу слова Райана с конца коридора. Тон его голоса напряженный. Обманчиво спокойный, но напряженный.
— Райан...
— Мать. — Мать. Не мама, как он всегда ее называет, а мать. — Она расстроена, и я не виню ее. Просто оставь ее в покое.
— Не могу поверить, что вы двое против того, что я нашла свое счастье. Я дала вам двоим всё. Я никогда не подводила вас. — Моя мать кажется неуверенной маленькой девочкой.
Как она может быть такой бестолковой?
— Ты подвела нас в тот день, когда решила стать любовницей женатого мужчины, — произносит Райан все тем же холодным тоном. — Сейчас я предлагаю тебе дать нам обоим время, чтобы справиться с твоим дурацким решением.
— Райан! — кричит моя мать, очевидно удивленная тем, как он с ней разговаривает.
Два дня назад ни один из нас не осмелился бы на это.
Она изменила все это.
Несколько секунд я ничего не слышу. Райан, должно быть, вернулся в свою комнату. А я чувствую её присутствие по другую сторону двери. Мой желудок трепещет при мысли о том, что она снова попытается объяснить мне свои действия. Я все поняла. Она эгоистка. Она хочет отца Брайдена, и ей все равно, через кого нужно перешагнуть, чтобы получить его. Ничего из сказанного ею, чтобы оправдаться, не изменит того, как я себя чувствую.
Она любит отца Брайдена.
Я люблю Брайдена.
Меньше чем через две недели она получит то, что хочет. Мужчину, которого хочет.
А я всю оставшуюся жизнь буду жить без единственного мальчика, которого люблю. Мне придется смотреть, как он повзрослеет, станет мужчиной, а я никогда не получу его.
Стольких вещей я хочу с ним. Тех, которым теперь не суждено случиться.
Больше его поцелуев. Больше его тела. Иметь право держать его за руку.
Господи, он такой сексуальный, он так сильно заводит меня. Я продолжу смотреть, как он пойдет дальше по жизни, вновь начнет трахать каждую девушку, которая раздвинет свои ноги перед ним, а я никогда не узнаю, каково это — принадлежать ему.
Все из-за этой глупой свадьбы и документов, которые юридически сделают его моим братом.