— Привет. — И снова смотрит в сторону.
Святое дерьмо. Я так счастлив видеть ее, слышать ее голос, что я практически кайфую от этого.
— Как ты?
Она ерзает на сидении.
Мое сердце сжимается в груди. Я забыл, как она это делает, когда нервничает.
Я. Очень. Скучаю. По ней.
— Хорошо... а у тебя?
Она разговаривает со мной, словно я какой-то незнакомец, так вежливо и дерьмово. И это нормально. Потому что, по крайней мере, она разговаривает со мной, и это большее, чем у меня когда-нибудь будет вновь, в чем я себя убедил.
— Учеба задает жару. Это сложнее, чем я себе представлял, а я представлял ад. — Я пытаюсь оставаться честным и веселым, надеясь, что она расслабится передо мной.
Кира заправляет волосы за ухо, глядя куда угодно, кроме меня.
— Да. Райан рассказывал мне.
Решимость одолевает меня, и я настроен вывести этот разговор из зоны неловкости. Чтобы попробовать этот тонкий вкус непринужденной дружбы, к которой мы привыкли.
Но мое сердце берет контроль на себя, половое влечение разгорается во всем теле при виде ее, при звуке ее голоса.
— Ты выглядишь... потрясающе, Кира.
Румянец спускается вниз к груди, и я не могу прекратить размышлять о том, опустился ли он ниже.
— Я... я... спасибо. — Она смотрит на стену позади своего компьютера, выражение лица такое сосредоточенное, что я прикусываю губу от того, как это мило. Ее взгляд опускается достаточно надолго, чтобы обласкать изгиб моих плеч, груди, и я могу с уверенностью сказать, что она борется с собой.
Я не хочу, чтобы она это делала.
Это сущая пытка, из-за того, как ее глаза рассматривают меня, во мне восстает мужчина.
Ей нравится это? Она все еще находит меня таким же привлекательным, какой я считаю ее?
Черт меня подери. Ее глаза говорят мне, что это так. Даже когда она отрывает взгляд менее чем через четыре секунды, там есть заметная заинтересованность, и это сводит меня с ума.
— Ты выглядишь довольно неплохо. Держишь себя в форме?
— Ага, — говорю я и слышу, какой охрипший у меня голос. Радость, потребность, страх... все это проносится по моим венам, до чертиков сбивая меня с толку. Я все еще увлечен ею. Она до сих пор привлекает меня. Мне чертовски нравится это.
Нас никогда не сможет существовать, мы не сможем нежиться в этом влечении, и это худшая из ошибок, которую я, быть может, совершил.
— Что происходит у первокурсников?
Я пытаюсь не думать о том факте, что она возвращается к разглядыванию моего тела, что мне достаточно тяжело не заметить.
— Я много занимаюсь.
— Почему это?
Чтобы я мог забыть тебя. Я хочу пошутить и сказать, что это привлекает девочек, но это Кира, а не какие-то парни.
— Мне нужно избавиться от кое-чего, и иногда лучший способ — это беговая дорожка, поднятие тяжестей или бокс.
— Разве секс — не проще?
Я съеживаюсь от яда в ее голосе и того, как сужаются ее глаза. Она более чем в двухстах милях, и после того, что случилось, я знаю, что должен быть честным. Потому что она необходима в моей жизни, даже если это просто дерзкая девчонка на экране компьютера.
— Тренировки помогают мне твердо мыслить о том, что я хочу держать под контролем, держат меня в узде, поэтому мне не нужно искать удовлетворения в сексе.
— Чего же ты хочешь так сильно, что тебе приходится сдерживаться?
Я смотрю в ее глаза, моя грудная клетка сжимается, потом я смотрю в камеру.
— Тебя.
Она моргает, ее рот раскрывается, прежде чем захлопнуться.
— Я уже слышала эту ложь.
— Это не было ложью.
— Нет? — Она садится прямее. — Тогда что это была за чушь о том, что ты хочешь только меня, а потом двумя днями позже трахаешь Джен?
— Ты помнишь, что произошло в тот день?
— Конечно же, я помню!
Я не могу оторвать от нее взгляд, вспоминая тот день, и задумываюсь, как бы вышло, если бы наши родители не изгадили все.
— Мир взорвался... словно Армагеддон.
Она закатывает глаза.
— Да, я помню, мудак.
— В одно мгновение я счастлив, а в другое — ты становишься моей сводной сестрой.
— И тогда ты побежал к Джен.
Я качаю головой, мой голос понижается до шепота.
— Нет, я принял самое сложное решение в жизни.
— Для меня это не казалось таким уж сложным. Ты уехал и оставил меня стоять на вашей лужайке перед домом.
— В гостиной я был в шаге от того, чтобы схватить тебя и сбежать.
Ее глаза расширяются.
— Ч...Что?
— Я хотел этого так сильно, но голос Райана звучал в голове. Куда мы пойдем? Пятнадцатилетняя и семнадцатилетний, почти восемнадцатилетний? Это романтично, но...