Она еще секунду смотрит на меня, потом бормочет «пока», прежде чем закончить звонок.
Я смотрю на телефон, на ее номер, знаю, что я идиот, такое чувство, словно я только что выиграл миллион долларов.
Глава 7: Брайден
27 апреля, 2012
«Эти занятия скучны до чертиков. Не хочу быть здесь. Спаси меня из этой тюрьмы».
Теперь, когда Кира и я «пытаемся» снова разговаривать, я нахожу глупые отговорки, чтобы все время писать ей. Хотя я не вру. Эти занятия — сущая пытка. Я чувствую, что усну на этом чертовом стуле.
Смотрю вниз на свой телефон, тревожась за ответ Киры.
«Нет, чувак. Спасай себя сам. Я поехала по магазинам за платьем».
Не нравится мне, как это звучит. Ни капельки. Хмурясь, пишу ей в ответ:
«Для чего платье?»
Она заставляет меня дожидаться ее ответа почти семь минут.
«Сегодня вечером вечеринка в доме у моих друзей».
Так и знал.
Раздраженный, я бросаю телефон обратно в карман. В ее возрасте я веселился. Круто отрывался. Благодаря этому я знаю, что творится на этих вечеринках.
Не твое дело. Забудь об этом. Черт возьми, это не мое дело. То, что я представляю Киру на одной из этих вечеринок, где все похотливые подростки наверняка будут пускать слюни на нее, полностью портит мое настроение. Ей теперь пятнадцать, и я четко помню, каким я был в этом возрасте. Что на самом деле вытворяли мои друзья.
Остаток дня я провожу погрязший в раздражении, отказываясь говорить с кем-либо. Даже с Райаном. Я хочу предупредить его о планах его сестры, чтобы он мог попытаться вмешаться и воспрепятствовать им. Это подло, я в курсе, поэтому я держу это в себе и весь день изнемогаю от безысходности.
К тому времени, как вечером я возвращаюсь в нашу с Райаном спальню в общежитии, уже восемь часов. Я вхожу и бросаю свою сумку на кровать, а сам падаю следом, приземляясь в кипу гнева, ненависти к себе и ревности.
Я не хочу, чтобы она ходила туда, вечеринки открыты для ухаживаний пьяных, возбужденных парней. Она имеет право жить своей жизнью, даже наслаждаться, будучи подростком. Сейчас у нее наконец-то появились подруги, она больше не одиночка. Кира не заслуживает, чтобы я мешал ей веселиться.
Но я, черт возьми, погибаю. И каким придурком это меня делает?
Худшим в своем роде.
Уставший от любопытства, я беру свой телефон, зная, то, что собираюсь сделать, — это плохо, плохая идея. Моя нога вздрагивает; побуждение проверить ее слишком сильное, хотя я знаю, что могу увидеть нечто, что заставит меня потерять самообладание.
Добравшись до ее странички на «Facebook», я вижу это.
О, я черт возьми, вижу это.
— Мне может кто-нибудь объяснить, что, черт подери, она надела? — Я стону вслух, когда смотрю на ее самую последнюю запись, фотографию ее и трех других девчонок с подписью, которая гласит:
«Выходим с девчонками, чтобы оторваться и навлечь чуточку проблем на наши головы».
И приписка с тегом «#никакогосекса».
Я задумываюсь, если она знает, что я время от времени проверяю ее «Facebook»... делает ли она это дерьмо специально, поскольку знает, что это совсем сведет меня с ума.
Никто... и я имею в виду никто... не сможет понять глубину тоски, что я испытываю прямо сейчас.
Черт. Тоска — какое чертово девчачье слово.
Мне хочется сказать, что я просто скучаю по ней, или назвать это каким-нибудь менее слащавым словом. Но я не могу сказать, что помешан на ней, потому что это не присуще мне. Все, что я получил, — несколько поцелуев почти год назад. Я не должен быть так влюблен в девушку, особенно ту, которую никогда не получу.
Я такой. И то, как мои глаза следуют по ее фотографии, каждый инстинкт самца в моем теле снова просыпается, говоря мне, что моя девочка там.
Моя девочка в милом белом платье, которое очевидно было сделано, чтобы абсолютно высмеять слово «невинность». Это похоже на нечто среднее между платьем маленькой девочки и бельем тедди3. Расклешенная юбка слишком чертовски коротка. Бантик, обернутый вокруг верхней части ее талии, только подчеркивает, насколько оно короткое и какой округлой стала ее грудь.
Моя девочка, русые волосы завиваются вокруг плеч, черная подводка подчеркивает карие глаза, высокие кроваво-красные каблуки и губы, накрашенные в тон.
Моя девочка ходит там, выглядя вот так, принимая ухаживания каждого чертового мудака, который будет думать, что у него есть шанс оказаться у нее между ног. Оказаться внутри ее киски.
Забрать то, что, нахрен, мое.
Иисус, я потеряю это.
Я бросаю телефон на кровать и прижимаю ладони к глазам. Не твоя девушка. Не твоя девушка. Это твоя сводная сестра.