«Есть столько всего, что я не рассказывал тебе. Что я должен рассказать тебе. Ты можешь не отвечать, но мне нужно многое сказать тебе».
По крайней мере, я предупредил ее.
Прошло четыре дня.
За это время я послал ей, вероятно, около двадцати сообщений.
В каждом я чем-то делился с ней, заставляя себя не быть трусом и открыться ей.
Медленно.
Ради нашего общего блага.
Это, черт подери, не так легко сделать. Я не привык быть честным в своих чувствах или так проанализировать их, чтобы можно было вместить их в слова. Единственное, что облегчает мне эту задачу, что она мой лучший друг. Я привык рассказывать ей практически обо всем.
Для начала я сфокусировался на этом. Устранить, казалось бы, бесконечную пропасть, что я создал между нами.
«Помнишь, когда-то ты использовала мою одержимость Людьми Икс?»
Потом я отправляю ей фотографию.
«Нашел вчера в интернете. Это напомнило мне о наших шуточных боях».
На самом деле картинка была фан-артом Черная кошечка верхом на Россомахе. Кошечка выглядела чертовски сексуально, полностью одетая в черный спандекс, выпустившая коготки, направленные в сторону Россомахи.
Ладно. Может быть отправлять ей эту картинку немного неправильно, и далеко не так последовательно, как мне того хотелось, но к черту все. Мне тяжело смотреть на эту картинку и не представлять Киру, так же склонившуюся надо мной.
На следующий день я отправляю ей фотографию на «Facebook». С вечеринки в честь ее одиннадцатого дня рождения. Она, Райан и я только что закончили самую эпическую битву тортом в истории. Оба ее торта были уничтожены, прежде чем мы успели спеть: «С днем рождения».
Все на этой фотографии были измазаны тортом. Соне пришлось вставить свечи в несколько кексов, чтобы Кира могла задуть их, после того как мы спели ей. Ее мать стояла на заднем плане, выглядя расстроенной из-за учиненного нами беспорядка.
Райан, Кира и я стояли возле стола перед кексами, широко улыбаясь на камеру. Мы с Райаном оба обнимали ее за плечи.
Тогда я был счастлив. Это забавно, поскольку я не был счастлив уже так давно, что практически забыл, что испытывал в тот момент.
Мне пришлось порыться в коробке со старьем, чтобы достать эту фотографию, и смотреть на нее после стольких лет было настоящим шоком. Каждый раз отталкивая Киру, я знал, что теряю. Эта боль преследует меня уже три года.
Однако, эта фотография. Боже, она просто вернула меня назад, домой.
Направившись в ванную, я иду прямиком к аптечке и достаю средство для обработки татуировок, чтобы намазать новую тату, что я сделал несколько дней назад
Это маленький серый котенок на внутренней стороне левого запястья. Я смотрю в глаза котенку, пока втираю мазь, и мне приходится сдерживать острую боль, что рвется из меня.
Единственное пятно естественного цвета — это глаза котенка. Я показал фотографию Киры художнику и сказал ему изобразить как можно более точный цвет.
Он проделал действительно хорошую работу.
Это тот же парень, который делал мне татуировку прошлым летом. Я тогда только вернулся из дома, решение отдалиться от Киры было еще свежо в моих мыслях — а ее вкус еще оставался на моем языке — а на следующий вечер, будучи слишком пьяным, я наткнулся на тату-салон
Я не знал, что хочу, когда вошел внутрь, движимый желанием что-нибудь высечь на своей коже. Что-то большое, адски болезненное, и что останется со мной до конца дней.
Подняв рубашку, я смотрю на тату, покрывающую всю правую сторону грудной клетки, а потом еще один приступ острой боли ударяет в меня. Я вспоминаю, как в тумане листал страницы альбома с татуировками, не понимая, чего хочу.
Потом я увидел это.
Сидя над открытой книгой эскизов этого парня, увидел рисунок водолаза под водой в старинном водолазном костюме. Русалка практически обвилась вокруг него, ее нежные руки лежали на его плечах, пока она целовала его в окошко на шлеме. В оригинальном рисунке волосы у русалки были обыкновенного каштанового цвета.
Я четко помню, как достал телефон и тогда тоже показал парню фотографию Киры. Я попросил, чтобы волосы русалки были такого же оттенка каштанового, что и у нее.
Дело в том, что в ту ночь он смог сделать только набросок. Мне пришлось вернуться на следующий день, чтобы доретушировать ее. Даже на трезвую голову я настаивал, чтобы у русалки волосы были того же цвета, что и у Киры.
Я опускаю рубашку и выхожу из ванной, задумавшись, прочитала ли Кира мое предыдущее сообщение.
«Ты такая красивая на аватарке в твоем профиле».
Я хотел сказать ей об этом с того дня, как увидел. В тот день, когда я официально расстался с Амандой, и наконец-то понял, какой я недоумок, но у меня не было шанса сделать это.