Улим замер с приоткрытым ртом и отрешенным взглядом. После чего тряхнул головой и озадаченно продолжил:
— Поверить не могу. Почти полгода прошло. Кажется, что дни пролетели один за другим. Это все возраст. Наверное, для тебя каждый день похож на целую вечность. Столько всего успеваешь.
Не то, чтобы Шура была согласна с этим утверждением. Но данный отцовский монолог, полный нытья, действительно казался ей целой вечностью. Она и сама не могла ответить для себя, почему до сих пор не завершила вызов. Возможно, чтобы показать, что выше каких-то подростковых бросаний трубок.
— Я вот ничего не успеваю, — продолжил тот. — Только пришел в офис, только сел разгребать завалы, и уже обед. А за ним еще быстрее конец смены. И это я сейчас не веду никаких проектов. То есть веду, но участвую не слишком плотно, кроме своих основных задач. Леля постоянно зашивается. Пытается все успеть, за все хватается. У нее гораздо больше профильной работы. Я уж не говорю о нашей многорукой и многоликой Шиве — Тори. Не представляю, как она успевает заниматься еще и личной жизнью.
Мысленно девушка отметила, что тот и правда не представлял, ведь Тори отнюдь не преуспевала в данной сфере. О чем периодически жаловалась. Впрочем, блондинка не связывалась с Шурой уже несколько дней.
— Да. Кстати, хорошо, что вспомнил. У меня сейчас закончится обед. Пришлю тебе внутреннюю версию приложения для Изнанки. Она поддерживает два аккаунта: рабочий и личный. Что еще?.. Леля хотела знать, как ты. Она к тебе дозвонилась? Ах, да. Ты же не отвечаешь. Ладно. Зная тебя, не дозвонилась. Чудо, что ты решила принять этот вызов. И-то, судя по твоему молчанию, чтобы меня позлить. Что ж, смею тебя заверить, молчание раздражает. Своего ты добилась.
В действительности девушке было почти все равно. Она отрешенно листала на терминале свежие статьи на научные темы, а отчий монолог слушала вполуха.
— Ты хотя бы разок на меня глянешь? — позволил себе гневный тон Улим. — Эй! Я с тобой разговариваю? Сандра!
Шура скосила взгляд на экран и невольно скривилась. После чего поспешно отвернулась.
— Что!? Что в моем виде вызвало у тебя такую реакцию? Или ты паясничаешь? Будешь продолжать отмалчиваться, да? Ладно, маленькая леди. Ты ведешь себя… — мужчина вдруг осекся и протяжно вздохнул. Несколько глубоких вдохов и медленных выдохов привели его в относительное спокойствие. — Что-то я погорячился. Уже напоминаю Лелю с ее привычкой заводиться от малейшего тика.
Минуту он снова молчал, раздумывая над тем что сказать, пока дочь позволяла быть услышанным.
— Признаться, я полагал, что вы с Аском несколько ближе. В смысле, я хорошо помню отношения Кирша с Тасси и их связь с юных лет. Просто мне страшно за тебя. Ты еще юна и у тебя явные проблемы с пониманием взрослых вещей. То есть… Думаю, ты поняла о чем я. Просто я не хочу, чтобы у тебя были проблемы. Еще больше проблем. Это не то, с чем должна сталкиваться девочка твоего возраста. И мне безумно… Порой мне кажется, что я схожу с ума, вспоминая все те вещи. Словно во мне живет безумец. Я сам себе отвратителен. Мне жаль. Мне так жаль, Сандра. Если бы я мог вернуться и все исправить. Одернуть себя, сказать себе что-то, что вернет мой разум в реальность. Наверное, в моменты слабости я был слишком уставшим. Забылся, спутал грезы с реальностью и все архетипы в голове с настоящими людьми. Леля не обращает внимания на мои вредные привычки. Не замечает, что я слишком углубляюсь в работу и забываю о том, что меня окружают настоящие личности. А жаль. Иногда мне бы не помешала хорошая оплеуха. Хах. Как тогда на Пасхет. Помнишь? Мда. Наверное, для тебя это не лучшие воспоминания. Я помню как ты…
Мужчина снова замолчал, анализируя собственные воспоминания.
— Та работа для тебя была важна? Ты так и не сказала, чем именно занималась. А Аск… Он повел себя странно, нетипично для него. Вы оба ведете себя нетипично с некоторых пор. Неужели на вас так повлияло наше с Лелей отсутствие? Вы сильно изменились. Повзрослела ты слишком быстро. Еще раз: мне очень жаль за то, что я сделал. Наверное, для меня это были попытки удержать тебя. Потому что когда-то я не удержал Лелю, — Улим потер лицо ладонями, словно пытаясь снять с себя липкий слой из неприятных эмоций. — Эх. Забудь, что я только что сказал. Это безумие. Полное безумие. Наверное, мне просто нужно кому-то выговориться по этому поводу. Но точно не с тобой. Я и так свалил на тебя слишком много своего дерьма.
Шура уже не читала статьи, а внимательно слушала слова близкого человека. Пусть и не подавала вида.
— Мы с Лелей хотели сделать тебя лучше. То есть в основном она хотела. И все еще хочет. Мария Сергеевна сказала, это потому что мы пытались исправить в тебе свои недостатки. По факту в тебе их не было. Мы пытались исправить то, что не нуждалось в исправлении и, наверное, это создавало другие проблемы, которые мы усугубляли все сильнее. Я не знаю, что ты сейчас чувствуешь. Наверное, очень злишься, ведь ты все еще молчишь. Леля бы на твоем месте уже наорала на меня, или ушла. Она третий день со мной не разговаривает. Мы общаемся только по рабочим вопросам, если это необходимо, и иногда за завтраком. Чувствую себя призраком, которого никто не видит и не слышит. А ведь я ее всегда поддерживал.