— Или это что-то на той стороне сводит людей с ума, — говорит Джонни. — Если они заглянут слишком глубоко. И это что-то, похожее на меня.
«Альт», — думает Ви. Джонни слышит ее мысли, как будто она говорит это вслух.
Но все же имя не повисает в тишине. Возможно, после пережитого Ви становится немного суеверной и не готова призывать это… нечто. То, что таится в глубине. Она прикрывает глаза, пытаясь сосредоточиться, вдыхает еще ингалятор макстака.
Джонни — всего лишь ее напарник, ехидный внутренний голос, цифровой призрак. Ви пытается представить, на что он был бы способен, не окажись Сильверхенд скован в тупой башке одной наемницы.
— Нужно позвонить Реджине, — говорит Ви. — И сдать ей эту «маску».
Она пытается делать вид, что все нормально, действовать по инструкции, но понимает, что нихера это, блядь, не правда. Она напугана. Это слишком далеко от нее — оцифрованные души, правящие миром.
Ее радует только то, что Джонни напуган не меньше.
========== 16. дуэт ==========
Комментарий к 16. дуэт
изначально я думала о милой зарисовке, где ребята вместе поют, но это показалось мне слишком банальным!
а сборник уже перевалил за половину! мы с Ви и Джонни не собираемся останавливаться и с честью пройдем его до конца.
а тут у нас опять наполовину аушная история, но очень уж мне понравилась идея о том, что Джонни готов выкинуть кого-нибудь с операционного стола ради Ви.
Ви умирает.
Это явление нормальное, она постоянно на грани жизни и смерти, однако в этот раз что-то неверно, сломано. Джонни сам не замечает, как его вышвыривает в тело, и он начинает чувствовать в сотни раз отчетливее. Медленно приходит в себя, и тогда оказывается, что он навзничь лежит на тротуаре, захлебываясь кровью, а люди просто идут мимо.
Мир опрокинутый, неродной, а Джонни с трудом может наскрести силы, чтобы подняться. Только протягивает дрожащую руку к небу — чужую, аккуратную лапку Ви с подпиленными ногтями… В этой руке прячутся смертоносные клинки, и Джонни вспоминает об этом слишком поздно. Нервно ухмыляется.
Бок страшно печет, и Джонни вспоминает, что Ви спасалась от банды «Шестой улицы», прежде чем ее накрыло.
Обычно они всегда рядом, но сейчас он Ви не чувствует. Настырно ищет ее, пытается вытряхнуть, поменять так, как должно, но не цепляется за нее. Ви слишком глубоко, утонула, спряталась от боли. Боль грызет ему и затылок тоже, и Джонни толком не понимает, не ебнулся ли он головой при падении. Может, он тут отъезжает с пробитой башкой.
Они отъезжают.
Ви не откликается, и от этого паршиво. Настолько, что заорать хочется, и Джонни сдавленно рычит. Он рад, что на него никто не обращает внимания — в Найт-Сити тебя скорее добьют и ограбят, чем предложат руку помощи. Добрые самаритяне крайне редко прогуливаются по этому гребаному городу, гниющему заживо. Джонни еще свыкается с мыслью, что он теперь еще и симпатичная девчонка… И ему точно не хочется закончить в каком-нибудь борделе.
Ви умирает — и ее нужно тащить к Вику. К Виктору Вектору. Она столько раз это делала, что Джонни действует на инстинктах. Бредет по узким улочкам, позволяя мышечной памяти вести его. Пугает случайных прохожих окровавленной озверелой рожей. Это Найт-Сити, тут никто такому не удивляется. Но видеть живого мертвеца перед собой — согласитесь, дохуя неприятно.
К Виктору он заваливается бесцеремонно, рычит что-то. Вик возится над каким-то парнем со вскрытой грудной клеткой, и, насколько Джонни понимает, это не какой-то новомодный имплант, который молодой придурок решил в себя на радостях впаять. Нет, пацана накормили свинцом, и Джонни понимает, что шансов выжить у него нихуя нет… А вот у Ви еще имеются.
— Ви, ты?.. — рассеянно тянет Вик, оборачиваясь на шум. — Извини, у меня сейчас…
— Это не может подождать, док, — ухмыляется Джонни. Отворачивает полу кожанки, липнущую к насквозь пропитавшейся кровью майке. Одежда черная, как и большинство из шмоток Ви, но все равно отлично получается рассмотреть мерзкую рану. — Так что нахуй труп, давай разберемся с этим.
Откуда-то из угла доносится срывающийся тявкающий голосок, и Джонни запоздало понимает, что пацан-то не сам пришел, его приволокли. Такой же дебил-наемник, как и его дохлый приятель. Джонни злобно щерится на него, показывает окровавленные зубы. Нет смысла что-то доказывать, и поэтому он просто нагло сдергивает полутруп с кресла Вика, бросает чуть не в объятия вскинувшемуся пацану.
Вик уговаривает не стрелять, а Джонни забирается на кресло, откидывается бессильно. Перед глазами плавают цветные круги. Но в это же время на него неумолимо накатывает спокойствие, какой-то внутренний голос, убеждающий, что тут, в поскрипывающем кожаном кресле Вика, все хорошо, правильно, безопасно. Это доносятся отзвуки от Ви, и он силится подцепить ее крючком, вытащить на поверхность, но она все мелькает, как юркая рыбешка. Одиночество грызет изнутри.
— Что ты с ней сделал? — рычит Вик, нависая над ним. Вектор вышвырнул пацанов, закрыл клинику, а теперь он собирается изображать отеческое беспокойство — от всего этого Джонни воротит, и он сипло хохочет, чувствуя, как в горле булькает кровь.
— Я ничего не делал, док, остынь, это всего лишь очередной заказ, тонкости профессии, ага… Ви потеряла сознание, меня вышвырнуло наружу, потому что, понимаешь ли, ее воля — это единственное, что меня ограничивает. Она в порядке, я думаю. Я пытаюсь ее нашарить… — Джонни в ужасе понимает, что голос ломается в панике, выдавая его ужас. — Хватит пиздеть, Ви нужна помощь! — прикрикивает он.
Ви не может погибнуть так просто. Это единственное, что имеет значение, поэтому Джонни все сделал, чтобы она жила — и он не позволит ебаному Вектору все сорвать только потому, что ему не нравятся воображаемые друзья его подопечной. Виктор сдавленно матерится, но тащит оборудование, быстро настраивает что-то на планшете…
Когда он ловко разрезает майку и отделяет ткань от раны, Джонни сдавленно шипит.
— Давай без обезбола, я вытерплю, — торопит он. Да и не знает, насколько всякие анестетики ебнут по Ви, постоянно сидящей на таблетках, которые не дают ее мозгу расплавиться.
Вик кидает на него мрачный взгляд, но соглашается.
А потом наступает кошмар. Виктор с трудом достает пулю, завязшую внутри, потом начинает спаивать лазером, и Джонни остается только собирать всю эту адскую боль, скручивать ее в тугой узел — и не позволять ни крупице ее просочиться к Ви. Ви ощущается где-то рядом — наконец-то, он ее чувствует! Она спит, и Джонни запросто представляет ершистую наемницу, трогательно свернувшуюся клубком.
Он вспоминает древние легенды. Женщину, что держала чашу, чтобы змеиный яд не лился на осужденного на вечную пытку бога… и страдала сама, когда капли стекали по ее дрожащим ладоням. Джонни делает для Ви почти то же, и это мучительно, невыносимо. В какой-то момент он кричит, воет на высокой ноте, но не позволяет ничему из этого просочиться к Ви. Лучше сдохнуть, чем выть тут вместе. В унисон. О да, из них вышел бы отличный дуэт, но он не позволит этому случиться.
Когда Виктор заканчивает, выглядит не менее измотанным. Смотрит в упор, проверяя короткую полоску запекшегося шрама. Ощупывает затылок, ероша слипшиеся от крови волосы на затылке, но с облегчением объявляет, что это всего лишь царапина. Джонни тихо ухмыляется: нужно что-то посерьезнее твердого тротуара, чтобы убить эту девчонку.
— Ты мог бы делать что угодно, — говорит Виктор задумчиво. — Пойти куда тебе вздумается. Я не единственный рипер в этом городе. Мог бы выбрать свободу.
— Лет пятьдесят назад — конечно, я бы, блядь, выбрал свободу, — огрызается Джонни. — Но я дал ей обещание.