– Твои действия на Раксус Прайме оставили Императора… раздосадованным. – Свинцовая интонация Вейдера послала рябь отвращения вниз по спине Юноны. – Кто еще присоединился к твоей цели?
Старкиллер поднял голову, чтобы посмотреть прямо на своего учителя.
– Враги Императора осторожны. Я заслуживаю их доверия и уважения, но некоторые из них остаются все еще подозрительными. Если когда-либо обнаружится, что я говорю с вами, то мои усилия не приведут ни к чему, и у нас не будет никакой армии, чтобы бросить вызов Императору. – Он выпрямился. – Вы не можете вызывать меня снова. Я сам свяжусь с вами.
Пальцы Вейдера в перчатке сжались в кулак.
– Когда?
– После того, как союз будет сформирован и готов ударить в сердце Империи.
Темный Повелитель ничего не говорил в течение долгого времени. Его мысли были скрыты всепокрывающей черной маской. Юнона не знала на что надеяться, и ощутила лишь облегчение от того что разговор был закончен, когда Вейдер, наконец, медленно кивнул.
"Не жди слишком долго, чтобы связаться со мной." Указательный палец правой руки в перчатке указал на грудь Старкиллера. «Император становится только сильнее»
Вейдер погас, и ПРОКСИ снова стал сам собой. В отличие от предыдущего раза, однако, дроид казалось, ничуть не хуже выдает себя Темным Лордом. Старкиллер уставился на него, в глубокой задумчивости, а затем жестом указал дроиду уйти.
Она была наедине со Старкиллером впервые после Фелуции. Был ли это момент, именно тот, который она так долго ждала?
«Есть большой конфликт в тебе», сказал ему Вейдер когда-то. «Твои чувства к новым союзникам становятся более сильными. Не забывай, что ты все еще служишь мне».
Мысль, что он может быть еще не полностью безнадежным делом, заполнила ее надеждой, но это была надежда, оцениваемая вполне реальной неуверенностью. Когда она видела, как он шатался на Раксус Прайме, неся своего сломанного дроида в одиночку, выражение на его лице почти сломало ее решимость подозревать его. Мысль о потере его старейшего товарища сделала его эмоционально голым – даже если это был дроид, который пытался убить его всю его жизнь. Она видела конфликт на его лице, о котором говорил Вейдер. Она поняла тогда, что он еще полностью не определился.
Все же, когда она выбежала, чтобы встретить его и попробовала принять часть веса ПРОКСИ на себя, он оттолкнул ее в сторону и продолжил идти самостоятельно. Это было, как если бы он чувствовал, что его эмоциональная уязвимость была вызвана ею, как будто она так или иначе управляла его чувствами, и ее гнев к нему снова возродился. Это не было ее виной, что она была назначена к нему. Она не заставляла его спасать ее на «Эмпирикале». Он мог с легкостью оставить ее и повести корабль самостоятельно.
Ситуация не была ничьей виной. Она просто была. Чем раньше он это поймет, и что у него с ней и всеми остальными вокруг него, тем лучше.
– Мы летим на Кореллию, – сказал он. – Они все будут нас там ждать – Бейл и его союзники…
Она не могла сказать, был ли он рад или испуган.
– Хорошо, когда это произойдет, то у тебя будет твой повстанческий союз, – сказала она. – Что ты собираешься с ним делать?
Его глаза встретились с её.
– Поверь мне, Юнона. Я делаю правое дело, для нас обоих.
Она хотела верить ему. У нее не было никакого выбора, кроме как верить ему. Она была поймана в ловушку, в сети возможностей. Только время сказало бы, сможет ли она снова найти свой путь из всего этого.
Звук голоса Кота, зовущего их от кабины, отразился эхом по кораблю.
– Пора, – орал он. – Мы можем, наконец, лететь.
– И куда? – спросила она Кота, садясь в свое кресло и сжимая свои пальцы
– На Кореллию, конечно.
«Я знала это». И Старкиллер также знал прежде, чем пришел вызов. Юнона выкинула эту мысль из головы «И как это бывает, я уже проложила курс». Она проверила нави-компьютер, и выяснила что все в порядке. Маршрут автоматически обновлялся каждые полчаса, в то время как она спала. Рядом ловких движений она привела в движение субсветовые двигатели, чтобы подтолкнуть судно с орбиты – не столь быстро, чтобы привлечь внимание, но и не слишком медленно. Она очень хотела начать действовать, несмотря на внезапные бабочки в ее животе. Она так сильно желала, чтобы это произошло, что теперь почти боялась этого. Они достигли роковой черты…
Она посмотрела на экран и увидела там отражение Старкиллера, стоящего сзади кабины скрестив руки на груди и глазами, смотрящими вперед, как если бы он мог уже видеть их назначение. Она не могла прочитать их выражение и от чего отвлекалась из-за его присутствия, что раздражало ее.