Я сам порекомендовал им фотографа, так как она была давней знакомой и в некотором роде другом.
Ну, все было гораздо сложнее.
Фотографом оказалась очень красивая женщина сорока одного года, которую я собирался пригласить на свидание, как только преодолею свою черную полосу и нырну в океан свиданий. Мы работали вместе несколько месяцев назад над снимками, и вроде как поладили.
Мы сблизились из-за того, что оба только что вырвались из неудачных браков.
Этот фотограф, Лурдес, и я немного пофлиртовали, и у меня сложилось впечатление, что она не прочь со мной встречаться.
У меня не было ни малейшего желания приглашать Лурдес на свидание сейчас, после всего, что произошло, но я все еще не мог предсказать ее реакцию на то, то такая девушка, как Ирис, поселилась в моем доме.
Она подумает, что я подонок, и это справедливо. Я был полон решимости избежать этого. Но как – это было выше моего понимания. Не то чтобы я мог выгнать Ирис или даже попросить ее уйти на несколько часов. Что бы я сказал? Какое оправдание мог придумать?
Я закончил принимать душ и оделся в отвратительном настроении.
Я надел темно-синий костюм с темно-серой рубашкой и темно-синим галстуком-бабочкой. Я всегда чувствовала себя некомфортно в костюмах, но мне редко приходилось их носить, поэтому я не мог жаловаться. Этот был выбран для меня, каждая часть, и прислан мне журналом, проводящим интервью, так что я даже не мог ворчать по этому поводу.
Она зашевелилась на кровати, когда я подошел к ней.
- У меня сегодня планы, - неловко произнес я, совершенно не зная, что ей сказать. Я понятия не имел, как это сделать. Кроме всего прочего, я не хотел, чтобы она думала, что я выгоняю ее из своего дома, хотя мне в принципе нужно было это сделать и быстро.
Она моргнула сонными глазами и села, обернув простыню вокруг своего обнаженного тела. Ирис окинула мой наряд внимательным, прищуренным взглядом.
– Окей. Я возьму свои вещи и не буду тебе мешать, - наконец сказала она.
С точки зрения того, что она могла сказать, это было мне на руку.
Тем не менее, я чувствовал себя дерьмово.
Она даже не попросила объяснений. Но по какой-то причине, я чувствовал, что должен их дать.
- Я так оделся, потому что на следующей неделе приедет фотограф, чтобы сделать снимки для интервью в журнале.
Ее брови взлетели вверх, и она улыбнулась.
– Это замечательно. – Она сбросила простыню, встала с кровати и направилась к шкафу, полностью обнаженная и чувствуя себя комфортно.
Я держался на расстоянии. Костюм, в который я одет, мне даже не принадлежал, и я мог представить, как мы очень быстро его испачкаем. Если бы я был умнее, я бы взял ее быстро, прежде чем принять душ, по крайней мере, попытался бы вывести ее из моего организма, пока ее не будет.
После долгой минуты раздумий, как поступить, я направился к дверному проему гардеробной.
Она все еще была обнажена и рылась в своей большой желтой сумке, а затем в маленьком чемодане, который взяла с собой на ночь.
Как бы я ни ворчал, она все равно держала вещи упакованными. Она даже не повесила свою лучшую одежду. Это приводило меня в бешенство, но я быстро усвоил одну вещь об Ирис: она никогда не сдавалась, если не хотела.
Я не видел, что она достала из сумок, слишком сосредоточенный на ее обнаженной коже, когда она двигалась по полу.
Было бы так легко взять ее вот так. Всего лишь пуговица и молния. Если я буду очень осторожен, то смогу сохранить свой позаимствованный костюм в чистоте, сказал я себе.
Я поправил себя, осторожно отодвигая свою возросшую эрекцию от передней молнии моих брюк, намереваясь осторожно освободить ее от внезапно ставших тесными границ. Я сильно сжал свой кончик в попытке взять себя в руки.
Ирис внезапно выпрямилась и увидела мою дилемму. Она лукаво усмехнулась.
– Мне нужно торопиться? Во сколько придет фотограф? У тебя вообще есть на это время? – Она махнула рукой в мой пах.
Я покачал головой, говоря.
– Возможно.
Она рассмеялась.
– Что это значит?
Именно по этой причине я оделся, прежде чем разбудить ее. У меня действительно не было времени. Я потратил все это на то, чтобы дольше поспать.
– Она будет здесь через полчаса.
Она изучала мое лицо испытующим взглядом, выражение ее лица было замкнутым.
- И к тому времени мне нужно будет уехать? – очень медленно спросила она.
Я кивнул, стиснув зубы, ненавидя то, как она смотрела на меня.
- Ну, тогда у нас действительно нет времени. Мне просто нужна минутка. – Она направилась в ванную.
Я досчитал до ста, глядя на слегка приоткрытую дверь.
Ирис включила какую-то музыку, что-то на старом маленьком iPod, который она носила с собой, подумал я, так как узнал песню. Это была одна из тех песен, которая стояла на повторе, та самая, о пьяной цыпочке, проснувшейся на кухне. Должно быть, Ирис подсоединила его к маленькому усилителю, потому что песня играла на всю.
Она собиралась уйти без лишних вопросов, как мне и требовалось, но это было неправильно.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Я зашел в ванную и тут же пожалел об этом, когда увидел, что она красится стоя, в одних неоново-оранжевых стрингах и этих проклятых белых гладиаторских сандалиях, ее тело слегка двигалось в такт, даже когда она наносила тушь.
Я пододвинул стул, наблюдая за ней. Я знал, что она быстро соберется и уйдет. Ей никогда не требовалось много времени, чтобы перейти от естественной красоты к шику. Она выйдет отсюда минут через десять, не больше.
Я не мог этого вынести.
Я сидел и дулся, уперев руки в колени, пока не закипел.
- Почему ты надеваешь эти туфли в одиннадцать утра? – Сказал я громко, чтобы меня услышали сквозь музыку. – И зачем столько косметики? Куда ты собираешься идти?
Она убрала с ресниц маленькую кисточку для туши и встретилась со мной взглядом прямо в зеркале.
Я отвел взгляд.
- Я бы тебе ответила, но, если не ошибаюсь, ты хочешь, чтобы я убралась отсюда до того, как появится твой фотограф. Ты ведь не хочешь, чтобы она меня увидела?
Я сглотнул, чувствуя себя ужасно пристыженным. Она поняла ситуацию сразу и слишком ясно.
Я чувствовал себя подонком.