Даже если будет больно, бесстыжая сторона ее натуры хотела этого. Ей никогда не причиняли боль в постели, Мойре не хотелось, чтобы ее били или связывали, но она не видела ничего плохого в том, чтобы ее взяли жестче и оттрахали по полной программе. Она уже решила, что не против секса с двумя дикими инопланетными аборигенами. Пусть даже это попахивало извращением. Резкая смена сексуальных предпочтений — не повод чувствовать себя виноватой.
С учётом всего этого, желая, чтобы Тройи вошел в нее прежде, чем она успеет прийти в себя, она поставила стопу на площадку и положила руку на его член, чтобы направить его в себя. Тройи одобрительно заурчал, двинув бедрами, чтобы поспособствовать ей, и как только она ввела его в себя, он завершил начатое одним плавным толчком.
Мойра была права, ощущения казались непривычными и болезненными. Ее тело протестовало, словно он натирал внутри неё незажившую царапину, тыкая в синяк. Как и у Крану, размеры Тройи были не маленькими, ее тело давало ей это понять, но в то же время этот незначительный дискомфорт был таким сладостным.
Тройи часто и тяжело дышал, пока удерживал себя в ножнах её тела, но потребность в нежности и ласке отпала, к тому же она все равно в них не нуждалась. Она хотела посмотреть, что он сможет ей предложить. Они находились не в самой лучшей позиции, и, как ей казалось, они оба это понимали. Она прикусила губу, задумавшись о своих желаниях. Ей не хотелось, чтобы он брал её сзади, как Крану. У нее определенно не было сил на позу наездницы. Она хотела чего-то более страстного, чем миссионерская поза.
Затем ей пришла в голову мысль, которая вызвала на её лице кривоватую ухмылку. Она зажала губу между зубами, надеясь, что сможет заставить его проделать основную часть работы.
Мойра отодвинулась, разделив их, и Тройи потянулся за ней, словно хотел забрать обратно, так что она, удерживая его за руки, легла на спину и согнула колени, раздвинув для него свои ноги, чтобы он мог расположиться между ними. Тело Мойры мгновенно поблагодарило ее за то, что она откинулась назад, мышцы спины расслабились, а небольшое напряжение в тазовой области спало. Но она легла так не для того, чтобы отдохнуть. Она притянула Тройи к себе, подняв лодыжки и расположив их на его локтях, когда он склонился над ней. Вскоре ее ноги оказались на его широких плечах, он устроился именно там, где она хотела, а его увесистый ствол прижимался к ее скользкой плоти.
Крану что-то прорычал, и Мойра чуть не подпрыгнула от неожиданности, внезапно смутившись, когда поняла, что за ней кто-то наблюдает. Она глянула на него, но по его виду было ясно, что он не хотел их останавливать. Вместо этого он перекатился на бок, придвинувшись вплотную к Мойре, и положил руку ей на живот. Мойра начала гадать, что он задумал, когда тепло его ладони просочилось сквозь ее кожу, по которой он неторопливо провел большим пальцем. Затем его рука спустилась к ее лону, и, с возложенными на плечи Тройи ногами, она предстала перед ним открытой и уязвимой.
Тройи просто наблюдал за тем, как пальцы Крану скользнули по ней и нежно погладили клитор, затронув нервные окончания. Она напряглась и дернулась, чуть не ударив Тройи коленом в лицо, когда ее сухожилия натянулись. Он обернул хвост вокруг ее бедра и мягко, но крепко прижал ее ногу к своему плечу, затем шевельнулся, и это было единственное полученное Мойрой предупреждение, прежде чем он погрузил в нее свой член.
Она вскрикнула, ее спина выгнулась дугой, когда он вышел и вошёл снова, и так несколько раз. Да, именно этого она и хотела. Ей моментально снесло голову от страсти. Наверно, она и не кончила бы так быстро только из-за Тройи, хотя пульсирующая боль удовольствия от того, что в неё проникли так сильно и так глубоко сразу после секса с Крану, была именно тем, на что она надеялась, но с дополнительной стимуляцией клитора нетерпеливыми пальцами Крану, на неё должен был обрушиться ещё один оргазм и выжать из неё все соки.
Она долго балансировала на краю, но ее тело не было готово сорваться в пропасть снова, пока ее туда не столкнули, когда Тройи зычно, утробно и свирепо зарычал. Он повернул голову, чтобы слизнуть пот с ее согнутого колена, кончик его языка щекотнул чувствительную кожу на ее впадинке, и по какой-то причине она распалась на части.
Из неё вырвался крик, а ведь она могла по пальцам одной руки сосчитать, сколько раз ее доводили до такого состояния, и все же она заголосила, когда ее тело вспыхнуло так, словно приготовилось взорваться. Она почувствовала, как Тройи наклонился вперед, слегка изменив угол проникновения, погружаясь в нее до тех пор, пока она не почувствовала, как он напрягся и стал наполнять её обжигающим потоком спермы, которому явно не хватало внутри неё места.
На этот раз она обессилела окончательно и бесповоротно. Тройи помог ей спустить ноги с его плеч и вышел из нее, тихо урча. Крану посмотрел на нее с беспокойством, но она не могла ничего сделать, кроме как всхлипнуть. Она попыталась успокоить его, заставив себя поднять руку, хотя ту казалось залили свинцом, и провела тыльной стороной пальцев по его подбородку. Видимо, он воспринял это как достаточное подтверждение того, что она не пострадала.
Пока она успокаивает Крану, Тройи устроился по другую сторону от нее, наблюдая за ней. Она заметила тонкий блеск пота на его коже и могла лишь представить, в каком состоянии находилась сама, но до этого состояния её довели они, даже не пытаясь что-либо с этим поделать.
До её слуха вновь донесся шум дождя, подчеркнув тишину леса. Разумом она понимала, что завтра все будет в порядке. Они не были с ней грубы, правда по ощущениям ей казалось, что она пробежала марафон. Мойра с нетерпением ждала завтрашнего дня, когда снова сможет двигаться.
Ее дыхание замедлилось, а глаза сами собой закрылись, так что она погладила Тройи по груди в знак благодарности, прежде чем ее рука безвольно упала. Ею овладело забытье, и темнота ее сна завибрировала от мурлыканья ее стражников.
Глава 39
Сезон дождей был для самцов временем размножения. Временем, когда они были прикованы к своим площадкам непогодой и им нечем было заняться, кроме как доставлять своим Королевам бесконечное удовольствие. В каждом уголке джунглей Королевы будут зачинать новую жизнь, а самцы будут проявлять себя, становясь отцами. Необузданные самцы будут ждать следующего сезона, конца года и новых возможностей, которые он принесет.
На их площадке, одной из трех, образующих необычное племя, которое занимало небольшую поляну рядом с территорией другой Королевы, Тройи был поражен от осознания, что принимает участие в продолжении рода, вверяя тело своей Королеве. Он и Крану провели с ней в уединении ночи, которым он потерял счет, не настолько, чтобы они стали утомительными, — хотя он сомневался, что новое удовольствие, которое управляло его ночами, когда-либо сможет утомить, — но достаточно, чтобы барабанная дробь дождя начала раздражать его слух.
Мойра продолжала общаться с Грут. Похоже, она по-прежнему нуждалась в контакте с себе подобными. Не прошло и двух дней, как она уже стояла на краю площадки и кричала в дождь. Это было нелегко, но каждый день до нее долетало несколько фраз, и хотя Мойра выглядела расстроенной, она не предпринимала никаких опрометчивых поступков. Их попытки завязать разговор часто приводили к громогласным расспросам Грона, адресованным им с Крану, на которые приходилось отвечать, причем Крану со своим обычным недостатком в дипломатии едва не учинил несколько распрей. Безусловно, это был самый шумный сезон дождей, с которым Тройи когда-либо сталкивался, но зато ему было не так одиноко, как в те времена, когда он был Необузданным самцом, ожидающим, когда закончится дождь.