— Экзамен на уровень владения английским языком, — поправляю я. — И я провалила его, потому что это было слишком легко, как и остальные мои занятия.
Снова повисло молчание. Думаю, моя речь вполне могла бы сломать ему мозг.
— В этом нет никакого смысла. Ты понимаешь, что в том, что ты только что сказала, нет ни капли смысла, верно?
— Сначала сделай глубокий вдох. Твое артериальное давление поблагодарит тебя. Во-вторых, я из тех людей, которым нужен вызов. Я очень легко могу заскучать. — Я ненадолго замолкаю. — Я бы сказала тебе, что это типично для людей с IQ уровня «гений», но это заявление, скорее всего, выбесит тебя. Итак, мы притворимся, что я сказала это потому, что я по знаку зодиака Скорпион, и оставим все как есть. Подожди-ка, откуда ты узнал, что я завалила экзамен по английскому?
Его тяжелый вздох говорит о том, что Деклан предпочел бы быть привязанным к тюремному электрическому стулу с пальцем надзирателя, зависшим над кнопкой приведения стула в рабочее состояние, чем вести этот разговор.
— Я навел о тебе справки.
Заинтригована.
— Серьезно? Как очаровательно. Когда? Что еще тебе обо мне известно? О, так ты уже знаешь, что у меня IQ уровня «гений»!
— Чего бы я сейчас только не отдал за обширный инфаркт, — бормочет Деклан.
— Ты просто злишься, потому что я умнее тебя.
Когда он поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, то обнаруживает, что я улыбаюсь. Что, конечно, снова выводит его из себя.
— Ты ни хрена не умнее меня.
— Нет? Какой у тебя IQ?
— Выше, чем у тебя.
— Конечно. Так говорят все парни. Подожди, дай-ка я угадаю. Сто тридцать.
Он сердито говорит:
— Я проверял его в тот период, когда еще был мелкой сошкой.
— И что. Сто сорок.
— Иисус, Мария и Иосиф.
— Ты продолжаешь звать их, но я не думаю, что они слышат тебя. Сто пятьдесят, — когда он просто лежит там, кипя от злости, я самодовольно говорю, — ах, меньше ста пятидесяти. Неудивительно, что ты злишься. Я намного умнее, чем...
Деклан перекатывается на меня, зажимает мне рот рукой и рычит:
— Для разнообразия прижми свою верхнюю губу к нижней. И. Веди. Себя. Тихо.
Первое, что приходит на ум, это то, что он снова на мне. Мы устанавливаем рекорды по наибольшему количеству телесных контактов между двумя людьми, которые не занимаются сексом.
Следующее, что приходит на ум, это... ничего. Я слишком занята своими чувствами. Мозг резко перестал работать. Я всего лишь кожа, кости и трепещущие нервы.
В его весе есть что-то восхитительное. Он такой солидный. Мне всегда нравились крупные мужчины, но Деклан больше, чем просто крупный. Он мышечный. Мощный. Жесткий.
Везде.
Мы устанавливаем зрительный контакт. Я чувствую это нутром.
Через мгновение Деклан грубо говорит:
— Ты — самый раздражающий человек, которого когда-либо встречал. — Я улыбаюсь ему. Поскольку его рука зажимает мне рот, Деклан это чувствует. Он бормочет что-то по-гэльски. Это не похоже на комплимент. — Я собираюсь убрать руку от рта. Ты будешь вести себя тихо? — Я киваю, стараясь казаться серьезной. — Обещаешь? — Помолчав, я решаю быть честной и качаю головой. — Тогда я и рукой не пошевелю.
Я смотрю на него большими, полными мольбы глазами, моргая, как застенчивая инженю11.
— Нет.
Похоже, мы зашли в тупик. Поэтому я делаю единственное, что приходит мне в голову, что может сработать — впиваюсь пальцами в его ребра и щекочу его.
Деклан дергается, ругается и скатывается с меня, крича.
— Что за чертовщина?
Приподнимаясь на локтях, я улыбаюсь его ярости.
— Значит, у короля джунглей есть слабое место. Приятно это осознавать.
Сидя на другой стороне кровати, Деклан смотрит на меня так, словно хочет, чтобы моя голова разлетелась на мелкие кусочки.
— Не волнуйся. Я никому не скажу.
— Это карма? Меня наказывают за то, что я сделал в прошлой жизни.
— Ты веришь в реинкарнацию? Это интересно. Я всегда думала...
— Это была фигура речи! — орет Деклан.
— Знаешь, думаю, что твоя диета негативно влияет на твое настроение. Держу пари, тебе не хватает грубой пищи.
— Грубой пищи?
— Клетчатки.
— Знаю, что это значит, просто не могу поверить, что ты это сказала!
Я поджимаю губы и рассматриваю его.
— Вероятно, тебе также не помешало промассировать глубокую мускулатуру. Ты очень напряжен, если ты еще не заметил.
Свирепо глядя на меня, Деклан ровным голосом произносит:
— Интересно, почему бы это.
— Нет, я думаю, это было до меня. Ты ведешь нездоровый образ жизни. Неправильное питание. Слишком много стресса. Слишком мало спишь. Что-нибудь из этого звучит знакомо? Ты направляешься прямиком к тому сердечному приступу, о котором мечтал ранее.
Какое-то мгновение Деклан пристально смотрит на меня, затем наклоняется, упирается локтями в колени, роняет голову на руки и издает стон.
Я встревоженно наблюдаю за ним. Что, если у него действительно случится сердечный приступ? Божечки. Я буду заперта здесь с его большим мертвым трупом до тех пор, пока Киран не решит проверить мой статус, кто знает, через сколько дней.
Мне следует быть с ним помягче. Покладистее… Я подползаю по матрасу к тому месту, где сидит Деклан, встаю на колени и впиваюсь большими пальцами в твердые, как камень, мышцы его плеч.
Он напрягается.
— Просто переведи дух, гангстер. Я знаю, что делаю. Ты сможешь поблагодарить меня позже.
Напряженный и молчаливый, Деклан совершенно неподвижно сидит на краю кровати, пока я провожу пальцами по его трапециевидной мышце и спускаюсь к лопатке. Когда добираюсь до ромбовидной мышцы, Деклан вздрагивает, резко втягивая воздух.
— Извини. Лучше? — бормочу я.
Ослабляя нажим, двигаюсь вокруг напряженной мышцы медленными кругами, пока не слышу, как Деклан облегченно выдыхает. Когда мышца внезапно поддается под пальцами, расслабляясь, он тихо стонет.
Это полный удовольствия звук. Мой пульс учащается в ответ.
Я перехожу к другому его плечу и повторяю процесс, массируя напряженные мышцы, вдавливая пальцы в их каменную твердость, пока не чувствую, что они расслабляются. Когда я провожу большими пальцами ниже по его средней части спины и позвоночнику, Деклан издает вздох, настолько полный сдерживаемого напряжения, что мне почти жаль его.
— Вот, — тихо говорю я. — А как насчет этого?
Я обхватываю обеими руками его толстую шею сзади и сжимаю. На мой порыв он издает очередной тихий стон.
Я решаю, что мне нравится этот звук, и начинаю медленно водить большими пальцами по основанию его черепа по обе стороны от позвоночника, там, где его голова переходит в шею. На этот раз он не стонет, а издает звук, похожий на рычание сонного медведя, низкое, мужское урчание в его груди.