Его интернационализм последних лет опять отдает наивностью, чтобы не сказать беспомощностью. Однако именно в нем он, встревоженный творившимся вокруг, искал прибежище.
Но, может быть, после всех испытаний, разочарований, кровопролитий люди обречены к нему вернуться? Пусть и назвав как-то по другому...
Сверчевский оглядывался назад. Октябрьская революция не принесла трудовой России вожделенных плодов. Зато рабочий класс Запада получил немалый выигрыш. Выходит, жертвы были не вовсе напрасны, человеческая солидарность чего-то стоит. Даже когда пролетарии всех стран не спешат соединяться.
Зыбкие это были убеждения. Но других он не находил.
Оуновская сотня «Гриня», поднявшись на рассвете 27 марта, совершала целенаправленный марш-бросок к месту, самой природой уготованному для укрытий, засад. Откуда ей было знать, что завтра рано утром вице-министр, пренебрегая уговорами охраны, изменит маршрут, выберет неразведанную дорогу, воспылав желанием посетить небольшой, затерянный в горах гарнизон?
Но далеко не всех скептиков убеждали эти аргументы. Телефонные разговоры о маршруте велись открытым текстом. Где гарантия, что их не подслушивали?
И все же большинство фактов подтверждало официальную версию: Сверчевский — жертва политического убийства, не запланированного, однако, специально против него. Не хватало нескольких процентов для полной уверенности: версия безусловна, безупречна.
Но тут в какой уже раз начинается зона, над которой опущена завеса секретности.
Никому почти не было известно, что незадолго до инспекционной поездки Сверчевского вызвали в Москву, к товарищу Сталину. В ночной кремлевской беседе участвовал и Берия. Беседа была, так сказать, по его ведомству. Вице-министру обороны Польши предлагался пост министра общественной безопасности. На столь лестное предложение он ответил: «Я всю жизнь был солдатом, но никогда не был жандармом».
Всю жизнь быть солдатом и ответить «нет» генералиссимусу!..
Товарищ Сталин отдал должное афористичности отказа, но советовал не спешить, снова объяснил сложность внутреннего положения Польши и т. д.
Как вообще смотрел товарищ Сталин на отказы, ответить трудно. Вряд ли с ними часто сталкивался. На сей раз он недовольства не выказал и с миром отпустил вице-министра в Варшаву.
Миновали долгие годы, прежде чем до меня дошел истинный смысл сталинского предложения Сверчевскому. Получила огласку сверхсекретная директива, разрабатывавшаяся как раз в дни кремлевской встречи генерала с генералиссимусом. Разрабатывалась директива на площади Дзержинского (ныне Лубянка). Она намечала акции по «наведению порядка» в Польше.
Несколько выдержек из этой директивы, снабженной грифом: «Совершенно секретно К.АА/СС 113 Приказ НК (003) 47».
«Необходимо ликвидировать как можно быстрее тех местных жителей, которые входили в Польскую коммунистическую партию, Польскую социалистическую партию, интербригады, Польский коммунистический союз молодежи, Армию Крайову, крестьянские формирования и другие объединения или организации, которые образованы не по нашей инициативе. Для осуществления данной цели необходимо подчеркивать наличие вооруженного врага».
«На все посты в органах управления и большинства предприятий (без согласия местных властей) необходимо назначать людей, которые сотрудничают с нашими спецслужбами».
«Необходимо позаботиться, чтобы при восстановлении городов и новой застройке не появлялось водопроводных сетей, которые не входили бы в общую водопроводную систему. Водопроводы и колодцы, которые не входят в единую водопроводную сеть, следует систематизированно ликвидировать».
«При восстановлении и строительстве промышленных объектов следует побеспокоиться, чтобы производственные отходы попадали в водоемы, которые являются источниками питьевой воды для населения».
«Особое внимание следует уделить церкви. Культурную и воспитательную работу следует организовать так, чтобы она порождала враждебность по отношению к религиозным очагам. Следует наблюдать и контролировать церковную литературу, архивы, содержание религиозной учебы и даже похоронные церемонии».
«Если будет создана такая организация, которая хотя и будет поддерживать сотрудничество с нашим государством, но будет стремиться конт~ ролировать официальное руководство и экономическую деятельность, то ее следует обвинить сразу в национализме и шовинизме.