— С разрешения уважаемого директора комбината! С разрешения члена Кабульского горкома партии, нашего замечательного докладчика! С разрешения почтенного председателя собрания! — Выпалив все это одним духом, сделал паузу, посмотрел с высоты трибуны в зал, кому-то улыбнулся. — По профессии я электросварщик… С пятого микрорайона… Говорят, работаю неплохо… Нормы перевыполняю… Да многие меня здесь знают!..
— Знаем! Знаем! — подтвердило несколько голосов из зала…
— Я не член партии, а только сочувствующий. Скажу, что думаю… Верное решение принял пленум ЦК… Душманы это чиряки на шее у народа… Пора им дать решительный отпор… Защитить свою власть, как правильно говорил здесь докладчик… Без этой власти нам нельзя… Она нас людьми сделала, новую жизнь для рабочих дала… Вот взять хотя бы меня. Жил с семьей в одиннадцать душ в пещере, а вчера моя власть квартиру мне бесплатно дала… Пять комнат в новом микрорайоне… Вот такой мне подарок преподнес наш домостроительный комбинат.
Слушая рабочего, Рахим невольно вспомнил, с какой злостью писали некоторые газеты об этом самом комбинате, когда закончилось его строительство в Кабуле. Построенный с помощью специалистов из Советского Союза, он был сдан в эксплуатацию в 1965 году. А пустили его на полную мощность совсем недавно. Собирались даже прикрыть как нерентабельное предприятие. Новые многоэтажные дома, которые стали появляться в столице, предавались проклятию. Слыханное ли дело, жить без надежного дувала, дверь против двери, ходить мужчине по одной лестнице с женой и дочерьми соседа. Хотя их лица надежно прикрывает паранджа, но все равно грех, может через покрывало сглазить, совратить, дурную болезнь напустить.
Но не в этих средневековых бреднях был главный смысл протеста против строительства. Рахим сейчас из уст худого, жилистого сварщика понял, какой смертельной угрозой является для врагов революции Кабульский домостроительный комбинат. Не для тех, кто имеет бешеные деньги в кармане, предназначались современные просторные квартиры, а в первую очередь для рабочего класса и трудовой интеллигенции. Сеид был одним из сотен, кого государство обеспечило благоустроенным, нормальным человеческим жильем… Рахим мысленно представил счастливые лица людей, которые из будок, землянок, сараев и пещер попадали отныне в свои собственные квартиры. С деревянным полом под ногами, с надежной крышей от дождя и палящего солнца, с электросветом, газом, кухней, уборной и ванной. Было ли что-нибудь хотя бы подобное при короле Мухаммаде Захир-шахе или Мухаммеде Дауде? Может ли кто из лидеров современных мятежников обещать такие квартиры людям труда? А вот новая власть, вопреки бешеному сопротивлению своих недругов, без лишних трескучих фраз и призывов, строит и строит дом за домом, улицу за улицей, один микрорайон за другим. Кабульский домостроительный комбинат стал лучшим агитатором за новое правительство. Своими домами он делал настоящую революцию, менял психологию и взгляды людей… Они росли вместе с этажами своих зданий. Они теперь понимали, что несет для простого люда революция, не абстрактно, а на своей конкретной судьбе ощущали ее благотворное влияние, наслаждались пришедшим наконец человеческим счастьем. Рахим понял, что за такую власть рабочие будут стоять насмерть, своего не отдадут, хоть кожу с них сдирай, хоть огнем пали. Понял, и пот холодный выступил на его лбу… Украдкой покосился на Ахмада… Какое у него, оказывается еще юное лицо… Красивое, мужественное лицо мужчины, который внимательно слушает рабочих.
Выступала женщина, одетая во все черное… Ее муж, рабочий комбината, в пятницу пошел в мечеть… Его убили ножом в спину прямо в святом храме, где он совершал намаз… Рахим невольно испуганно вздрогнул, когда кто-то не удержался, прервал женщину, закричал истошно, надрывно, во весь голос:
— Смерть душманам!
— Смерть! Смерть! Смерть! — как эхо в горах, отозвался зал.
— И я обращаюсь к вам, его товарищам… — продолжала женщина, когда вновь наступила тишина. — Отомстите за моего мужа, за сотни замученных мусульман, за наши вдовьи слезы и муки… Берите в руки оружие! Будьте настоящими мужчинами!
Укрыла черным платком лицо до самых глаз и, ни на кого не глядя, сошла с трибуны. Люди встали со своих мест, траурным безмолвием проводили бедную женщину за дверь… Долго еще продолжался горячий разговор. Дали высказаться всем, кто желал.
Общее собрание рабочих и служащих Кабульского домостроительного комбината единодушно поддержало решение пленума ЦК Народно-демократической партии Афганистана… Здесь же, за столом президиума, началась запись в первый добровольческий отряд рабочих по защите Апрельской революции… Ахмад был доволен… Крепко хлопал по рукам добровольцев, смеялся, шутил, а сам нет-нет да и бросит взгляд на Рахима… Тому было не до веселья… Тревогу и смятение снова поселил в его душе разведчик…