Сделав восстановительные упражнения и приведя себя в порядок, я снова двинулся вперед. Вскоре я вышел на небольшое пространство, на стене которого висело какое-то окно. Подойдя к нему, я увидел, что это одно из последних зеркал янтарного кабинета. Значит, мой противник где-то здесь. И действительно, я вскоре увидел его. Только он не представлял собой единого целого. Потеряв свою энергию, он разделился на мелкие шарики, которые рассыпались по янтарным панелям, забив все щели. Достать их оттуда было практически невозможно. Мне не оставалось ничего, как окропить это место святой водой и запечатать его крестным знамением. Однако это не давало гарантии, что энергетика этого существа не будет восстановлена. Так как время поджимало меня, я развернулся и пошел в сторону выхода. Я успел вовремя, так как свеча почти догорела и вот-вот могла погаснуть совсем.
Закрыв окно входа, я выскочил из янтарной комнаты и, приведя себя в порядок, направился в кабинет на встречу с императором. Подойдя к тяжелой дубовой двери и переведя дыхание, я трижды постучал и, приоткрыв дверь, заглянул вовнутрь. Освещенный настольной лампой царь оторвался от письменного стола и, держа ручку в правой руке, вопросительно посмотрел на дверь. Александра Федоровна, приподняв в своих руках шитье, испуганно сощурила глаза и своим телом как бы пыталась прикрыть детей, сидевших с ней рядом и испуганно жавшихся друг к другу.
– Разрешите войти, Ваше Императорское Величество, − произнес я, открывая дверь и замирая на пороге так, чтобы слабый свет настольной лампы мог осветить меня.
Прищурившись, император несколько секунд пристально всматривался в меня, потом его лицо прояснилось, и он, привстав с кресла, глухим голосом произнес:
– Прошу вас.
Медленными шагами я приблизился к нему и, щелкнув каблуками, представился. Затем, повернувшись к императрице и детям, отвесил им поклон. Когда я поднимал голову, из-за спины царицы вынырнули веселые глаза Анастасии, которая узнала меня, вскочила со стула и, дурачась, сделала мне книксен.
– Слава Богу, Владимир, − произнес император, выходя из-за стола и направляясь ко мне. – Наконец-то вы добрались сюда. Кстати, я теперь не император, а гражданин Романов, так приказано величать меня и охране, и этим всем политикам, которые начинают делить Россию, как пирог, не думая о последствиях. Были тут многие и этот «гений» Керенский, который метит в вожди и сам примеривает царские регалии на себя. Бедная наша страна, бедный наш народ, какие испытания грозят тебе, ведает один лишь только Бог. Я чувствую, что это начало чего-то большого и страшного, которое постепенно, как черная туча надвигается на Святую Русь. Я и моя семья готовы ко всем испытаниям, которые уготовила нам судьба, только бы Россия продолжала жить и двигаться вперед. Правда, дорогая? − обратился он к подошедшей жене.
– Да, дорогой, − ответила Александра Федоровна, протягивая мне для приветствия свою руку, которую я поднес к своим губам. − Как ваше самочувствие? Как дорога? Все ли удалось вам? − забросала меня вопросами императрица.
– А как вы пробрались сюда? − поддержал ее император. – Под страхом смерти вход бывшей прислуге и посторонним посетителям для общения с нами запрещен.
– Для человека, который верен царю и Отечеству, нет никаких преград, − ответил я. − Для меня, Ваше Императорское Величество, Вы были, есть и будете моим государем, и ничто не заставит меня изменить Вам и моим идеалам.
Чувствительный Николай II от моих слов часто заморгал глазами и осипшим голосом произнес:
– На другое я и не рассчитывал. Именно служба Отечеству − это наше призвание, и от усердной службы Отечество только процветает и благоденствует. Если бы все понимали это! К сожалению, русскую душу смущают всякими новыми словами, используя все, чтобы привести страну к краху и подорвать основу основ нашего существования − «Веру, Царя и Отечество».
– Алекс, дорогая, − обратился он к жене, − позволь нам с юношей обсудить некоторые мужские вопросы, а потом мы присоединимся к вам.
– Хорошо, хорошо Ники, − произнесла императрица и удалилась к детям, которые во время нашего разговора занялись своими детскими делами.
Одна только Анастасия, одетая в белое платье с рюшами, лукаво посматривала в мою сторону, периодически отрываясь от шитья, которое передала ей мать. Пока царь провожал жену взглядом, я украдкой всмотрелся в него. Лицо его осунулось и приобрело печальное выражение. Он как бы увял и поник от той тяжести проблем и тех испытаний, которые ему уже пришлось перенести. Его постоянно терзали мысли о будущем страны и империи, предательстве со стороны родных и близких, и тех политиков и чиновников, которые раньше сутками сидели в приемной, добиваясь его расположения.
– Как вы съездили? − перешел он на деловой тон. − Какие настроения в Англии? Что они говорят о событиях в России?
Чтобы уйти от этой политической проблемы, так волновавшей его, я решил перейти сразу к делу:
– Трескотня, как и везде, Ваше Величество. Боятся, что большевистская зараза может перекинуться на туманный Альбион, а Россия не выполнит свои союзнические обязательства и выйдет из коалиции. Что касается моего основного задания, то, несмотря на все возникшие сложности транспортировки и сохранения секретности в это сложное время, груз доставлен в целости и сохранности и передан на хранение в английский «Бэрингс банк» на имя Вашего Императорского Величества. Вот копии банковских документов, а оригиналы я положил в банковский сейф, согласно Вашему распоряжению. Это шифр сейфа и ключ, − сказал я, передавая ему соответствующие бумаги. − Воспользоваться этими средствами можете только Вы и члены Вашей семьи.
Он молча взял бумаги и стал их внимательно рассматривать, затем вскрыл банковский конверт, вынул из него ключ от сейфа, повертел его в руке и медленно положил обратно.
– Знаете, что, − задумчиво произнес он, − эти новые «руководители» хотят побыстрее избавиться от моей особы. Насколько мне известно, без согласовавния со мной, они попросили моих ближайших английских родственников предоставить мне место жительства. Я об этом их не просил, хотя это может быть приемлемым вариантом. Однако нужно официальное подтверждение со стороны английского правительства и время для улаживания всех формальностей. К счастью, долгие сборы нам не грозят. Мы после всех этих событий готовились ко всяким возможным превратностям судьбы, и поэтому в Зимнем дворце уже стоят упакованные ящики нашего багажа. Естественно, там только личные вещи нашей семьи, фамильные раритеты, детские безделушки, в общем то, что представляет для нас большую ценность. Там даже есть первые распашонки нашего малыша и его игрушки, без которых он не ложился спать, когда был маленьким. Я помню, как я его учил скакать на деревянной лошадке, которая тоже кстати там, и когда он свалился с нее, я думал, что не найду себе места. К счастью, все обошлось.
Он на секунду задумался, крепко сжимая в подрагивающей руке конверт, стараясь сдержать подступившие слезы.
– Что-то я расчувствовался, − глубоко вздохнув, произнес он. − Так вот, я прошу вас, пока будут улаживать все формальности, связанные с нашим отъездом, доставить этот багаж в Англию. В ожидании вашего приезда, я написал письмо моему любимому брату − королю Великобритании. Кроме других семейных дел, оно содержит и просьбу разместить у себя наш багаж, который вы доставите туда. Я думаю, это не составит для него большого труда. − Он опять задумался на секунду, а затем, взяв меня за руку, повернул в сторону света, отбрасываемого горящей настольной лампой, и глядя прямо в глаза, медленно произнес: − Я знаю вас как порядочного и честного человека, патриота своей страны, те поручения, которые давались вам от моего имени, выполнялись с честью. Поэтому я хочу доверять вам и дальше и надеюсь, что вы оправдаете это доверие. Я теперь не могу приказывать вам, а хочу просить об одолжении. Права отдавать приказы так же, как и свободы, я уже лишен. В связи с новым поручением, я хотел бы обратить ваше внимание на ящик под номером 77 моего багажа. Дело в том, что там находится ларец с пророчествами и предсказаниями святого старца Авеля о будущем России и семьи Романовых. Когда после коронования я открыл ларец с его предсказаниями и прочел их, то мне стало страшно и больно за судьбу России и судьбы моей семьи и моих близких. Ведь до сих пор то, что предсказывал этот монах, сбывалось. Поэтому, когда произошли известные Вам события, я, нисколько не колеблясь, отказался от престола за себя и своего сына, чтобы как-то облегчить участь моей многострадальной страны и своей семьи. А то, что говорил об этом Григорий Распутин, было давно известно мне. Поэтому, этот очень важный документ не должен попасть в чужие руки. В нем описывается не только прошлое, но и будущее России, ее взлет через унижение, ее будущее через прошлое, а будущее изобилует такими подробными фактами и грядущими событиями, что, зная их, можно достаточно сильно навредить. Конечно, это не изменит общей картины развития, однако на определенных этапах может его сильно затормозить. В связи с этим я прошу вас ни при каких обстоятельствах не спускать глаз с этого документа и в случае реальной угрозы просто уничтожить его, даже с риском для жизни. В принципе, многие знают об этом предсказании, но в руках его никто, кроме меня, не держал. Поэтому особенно сегодня, когда будущее так туманно, очень много желающих захватить эту бесценную реликвию.