«Вот какая история», − подумал я. Оказывается, эта вода живая, заряженная теплом, от сотен, людей, которые постоянно питаются ею, не говоря уже о такой душещипательной легенде, которая составляет ее сердцевину. Поэтому водное зеркало так бурно реагирует на любые изменения в окружающей среде. И то, чтонедавно произошло со мной, говорило о том, что здесь все не так просто.
– Мы сейчас поближе рассмотрим этот фонтан, − продолжал разговор управляющий.
И, привстав на цыпочки, заглянул за стеллу, затем просунул туда свою правую руку, а левой взялся за морду льва. Он в таком положении провозился минут пять, затем что-то щелкнуло, зашуршало, и раздался звук быстро льющейся воды. Затем управляющий пригласил меня подняться наверх по крутым ступенькам, при этом объясняя, что за счет сложной системы воды и противовесов открывается и закрывается вход в подземелье, причем каждый вход по-разному. Наконец, преодолев крутизну, мы оказались перед ажурной арабской вязью мраморного фонтана, окруженного колонами. Он, казалось, светился изнутри, обливаемый лунным светом. И капли воды здесь играли совсем по-другому, как бы вспыхивая на мгновение и пропадая навсегда, растворяясь в общей массе воды. Управляющий, наклонившись, нашел в стене какой-то рычажок, а затем в определенной последовательности сверху вниз нажимал на мраморные цветочные розетки фонтана. Однако на этот раз никакого шума я не услышал.
– Все, − сказал управляющий.
И мы друг за другом спустились вниз, закрыли дверь и калитку и вошли в каминный зал. В зале царил полумрак. Однако луна через огромные стрельчатые окна ярко освещала камин из белого итальянского мрамора, возле которого стояли наши ящики. По стенам, противоположным окну, бегали разнообразные тени от деревьев, качающихся под порывами начавшегося ветра. Они то протягивались, то изгибались в сторону камина и, казалось, вот-вот прикоснутся к нему и лежащим возле него ящиков. Но затем внезапно, словно испугавшись чего-то, бросались обратно и забивались на мгновение в темном дальнем углу, чтобы затем или украдкой, или внезапным броском снова ринуться в атаку. Аналогичным образом вели себя и наши тени, то изгибаясь и удлиняясь, то съежившись и прячась на резном паркете.
Управляющий подошел к камину и зажег свечу, стоявшую на нем в старинном бронзовом подсвечнике, и взял его в руки. Затем, сняв кованую железную решетку камина, встал на колени, вынул из подсвечника свечу, взял ее в левую руку и посветил в огромную пасть раскрывшегося каминного зева. Правой рукой он вставил подсвечник в какие-то отверстия в дымоходе и, нажав, дважды повернул подсвечник по часовой стрелке. После того, как он вынул подсвечник, раздался щелчок и камин медленно выехал вперед. Управляющий, взявшись двумя руками за его левый бок, легко повернул в сторону окна. Передо мной открылось довольно широкое отверстие, в которое мог свободно, чуть-чуть согнувшись, пройти человек. Управляющий снова взял свечу и подсвечник и вошел в открывшийся проход, который упирался в глухую стену. Посветив себе над головой, он нижний ободок подсвечника снова использовал как ключ, повернул его три раза против часовой стрелки. Когда он вытащил подсвечник, глухая стена, стоявшая перед ним, чуть качнулась и медленно отъехала влево, открывая темное чрево подвала. На нас повеяло сыростью. Управляющий вставил свечу в подсвечник и по ступенькам спустился вниз, освещая довольно широкую камеру, по бокам которой находились три окованные дубовые двери. От свечи он зажег один за другим два смолистых факела, висевших в кованых кольцах на стене, что сразу создало какой-то уют в подземелье.
Подняв голову и посмотрев на меня, управляющий предложил снести ящики вниз, а потом переправить их к общему грузу семьи Воронцовых, который был складирован у выхода к морю. Естественно, я ответил согласием И мы снова, пыхтя и надрываясь, перетащили ящики вниз через отверстие в камине и положили их возле стены. После этого поднялись наверх, где управляющий, прислушавшись к тишине, в обратном порядке закрыл камин и спустился ко мне. В подземелье было прохладно и сухо.
– Здесь хорошо продуманная система вентиляции, − сказал управляющий, открывая одну из дверей ключом, который выбрал из связки висевшей у него на руке. − Вы постойте здесь, а я сейчас зажгу факелы в проходе к камере с грузом.
С этими словами он взял один из горящих факелов и скрылся в темном проеме открытой двери. По мере того, как он зажигал расположенные по стенам светильники, подземелье как бы оживало, наполняясь чуть желтоватым мерцающим светом. На стене, прямо передо мной стал появляться какой-то рисунок из квадратов и треугольников, которые разделяли стилизованные фигурки бегущих человечков, стреляющих из луков и бросающих копья в эти геометрические фигуры. Я стал внимательно их рассматривать.
За этим занятием меня застал управляющий. Подойдя ко мне поближе и став за моей спиной он сказал:
– Это план подземелья, а фигурки указывают направление подземных ходов и выходов на поверхность. Этот план сделан специально в виде древнего письма по всем стенам. Надо читать не слева направо, а справа налево. Сначала правый рисунок, затем − левый, а потом по порядку. А наверху, − и он поднял глаза на потолок, где я увидел сложный орнамент арабской вязи, − изображена система запоров всех ходов и выходов. Встаньте вот сюда, − и он подвел меня к правовму факелу, − и поднимите глаза вверх, − что я и сделал.
– Видите стилизованный подсвечник, тот, который я сейчас держу в руках? Его разной длины подставки для свечей являются ключом для центрального входа, а вон стилизованные волны − это наш выход к морю; видите кружочки с точкой чуть правее − это место, где расположен рычаг для открытия выхода, а справа изображение скалы – место, где этот вход открывается со стороны моря.
Постепенно я стал различать основную схему, которая была спрятана внутри арабской росписи.
– Я уже там все подготовил, − сказал управляющий.
И я, оторвавшись от изучения схемы, вместе с ним взял первый ящик и стал его тащить по довольно широкому проходу, постепенно уходящему вниз. Минут через пять мы достигли достаточно широкой комнаты, вырубленной в скале, где лежали прикрытые брезентом ящики с грузом. Поставив рядом с ними первый ящик, мы вернулиь за вторым и так по очереди перенесли их все. Запыхавшиеся, мы поднялись наверх. Управляющий потушил все факелы. Со свечою в руке он подошел к камину, постоял немного, прислушался и, взявшись рукой за выступающий из стены небольшой рычаг, принялся вдавливать его. Когда он достиг своего нижнего положения, камин чуть вздрогнул, но не отошел в сторону. Управляющий удивленно посмотрел на меня. Я подошел к нему, однако он махнул рукой и, упершись двумя руками в камин, чуть сдвинул его. Затем, взявшись за две медные ручки, специально приделанные по бокам, и поднатужившись, попытался сдвинуть его влево для того, чтобы открыть проход. Однако камин упорно стоял на месте.
– Не изволите ли мне помочь? − наконец обратился ко мне управляющий, уступая место с правой от себя стороны.
Я молча подошел на освободившееся пространство и втиснулся между управляющим и стеной. Взявшись за ручку, я стал помогать ему разворачивать камин. Несмотря на то, что он чуть-чуть продвинулся влево, однако открываться не хотел. Так мы толкали его минут десять то в одну, то в другую сторону, стараясь сдвинуть с места. Наконец, устав и обливаясь потом, управляющий предложил отдохнуть. Сев на корточки, мы молча смотрели друг на друга. Затем я закрыл глаза и попытался включить свое внутреннее зрение, с тем, чтобы определить в чем дело и почему камин, несмотря на наши усилия, не открывается.
Минуты через две я вошел в нужное состояние и, настроившись мыслевзглядом, проник через стену и оказался в гостиной. Там царил все тот же полумрак, и изображение явно страдало искажениями. Нас учили, как гармонично разбираться в этой архитектуре видов, направляя свои чувственные мысли сверху вниз или наоборот, в зависимости от обстоятельств, применяя метод коррекции и пространственного восприятия. Кроме того, нестандартность возникшей ситуации говорила о возможных опасностях, которые грозят в таких переходах от неизвестных сил, стоящих на твоем пути. Поэтому, учитывая все это, я послал вперед блок защиты в виде сложенных на груди рук, обозначавших энергетический щит, который мог меня хоть ненадолго защитить от возможных нападений, и обвел вокруг себя мысленный защитный круг. Вошедшему в зал случайному, постороннему человеку представилась бы картина в виде белого прозрачного облака, из которого пытливо смотрели глаза, окруженные мерцающей аурой. Разобравшись в архитектуре увиденной мной картины, я отрегулировал взгляд и стал медленно изучать комнату, обращая внимание на темные углы. Все казалось нормальным. Тогда я подплыл к той стороне, в которую должен был открываться камин. Увиденная картина поразила меня. В небольшом пространстве между правым боком камина и стеной лежало неизвестно откуда взявшийся подсвечник, нижней частью застрявший между двумя сторонами так, что это наводило на мысль о преднамеренности чьих-то действий. Одной стороной своего литого медного подножья он упирался в мраморную стенку камина, другой, чуть выдвинутой вперед, врезался в орехового дерева лутку двери и разрезал ее пополам. Очевидно, это было следствием наших усилий по передвижению камина. Внезапно мой щит издал характерный звук энергоудара. Я мгновенно повернулся и увидел летящую на меня темную массу, которая вырвавшейся кометой из зеркальной части буфета, стоявшего в дальнем конце комнаты напротив камина, неслась на меня. Мгновенно отскочив поближе к окну, я перебросил все свои силы на энергетическую защиту, и мой щит выгнулся в сторону кометы и принял весь удар на себя. Сгусток темной энергии, не выдержав удара, раскололся надвое и стал на глазах рассыпаться на мелкие грязные хлопья, которые опадали на пол, сгорая от энергетического столкновения. Вполне очевидно, что энергетический потенциал заряда был не очень большим, малая величина зеркальной поверхности не дала ему возможность накопить больше отрицательной энергии и это спасло меня от больших неприятностей. Меня охватила дрожь и вспухло правое плечо, которое в момент удара было направлено в сторону щита. Мое сознание мгновенно раскололось надвое. Одной частью я был еще в комнате, а второй я видел себя в подземелье вместе с управляющим.