– Само собой, – ответил странный следователь. Но не успел он и шага ступить, как Гвен вышла сама.
– Гвендолин аз’Диархэйм, – представила она. – С кем имею честь беседовать?
– Капитан Иванов, старший следователь по особо важным делам.
– Быстро же вы! Я уже и не чаяла видеть представителей вашего ведомства.
– Приношу извинения, ваше высочество. Мы собирали информацию и решали, что делать?
– Две тысячи триста лет? – съязвила Гвендолин. – Вы уже знаете, как расколдовать свиток?
– Ну, вы же понимаете, госпожа, что не все так просто.
– Еще как понимаю, – принцесса обошла его со спины. – Присаживайтесь, она указала на лавочку. Наш судмедэксперт уж очень за свою лабораторию переживает. Не будем давать ему повода.
– Вы предлагаете беседовать при живых? – удивился следователь.
– Живые, мертвые – какая разница? Если мы с вами не пошевелимся, то эти люди, – она указала на сбившихся в кучу археологов, – рискуют перейти в ваше ведомство раньше времени. А некоторые из них одной ногой уже в нем.
– Как скажете, – Иванов пожал плечами. – Мне нужно взять у всех вас показания. Я все же настаиваю на том, чтобы провести эту процедуру в уединенном месте. Как вам известно, свидетелей скопом не опрашивают.
– Идите в лабораторию, – сказал на это Лебедев. – Вы уже пять минут болтаете, а толков нет.
– Тогда приступим, – с этими словами следователь зашел в домик.
Каждый по очереди давал показания, а следователь все подробно записывал. На процедуру опроса ушло немало времени. Гвен пробыла в лаборатории дольше всех. Она рассказала Иванову о том, что произошло, а также и том, что ей удалось выяснить насчет проклятья.
– Значит, вы подозреваете в наложении проклятья на свиток кого-то другого? – уточнил у эльфийки Иванов, когда закончила говорить.
– Да, – ответила та. – Отец вряд ли стал бы делать его неуничтожимым.
– Но почему вы не заявили об этом еще тогда?
– Уважаемый капитан Иванов, – Гвенолин придвинулась к нему вплотную, – тогда мы все были в растерянности. Победить-то мы победили, но вот что делать дальше? А тут еще и записи, способные вернуть в мир хаос. Да и не знали об этих записях! Подозревали, но никогда не говорили вслух. Не обсуждали друг другом. И эта страшная находка в покоях моего отца окончательно выбила нас из колеи. Следователь Валор, который нашел свиток, сообщил нам о страшном проклятии. Риан хотел посмотреть его, но ему не позволили. Вина отца была окончательно доказана, и его забрали в преисподнюю.
– Ине это известно. Я изучал материалы дела. Генерал Валор – очень грамотный специалист.
– И что я могла заявить?
– То есть вы обвиняете генерала Валора в случившемся?
– Я никого не обвиняю. Тем более генерала. Я хочу, чтобы в этом деле наконец разобрались, чтобы проклятие было снято, а я наконец обрела вечный покой, который я, несомненно, заслуживаю за мои мучения и спасение моей страны от узурпатора.
– Извините, – в их диалог вмешался вошедший в лабораторию Лебедев. – Обычно следователи поторапливают патологоанатома с экспертизой. Правда, потом дело по полгода расследуется. А теперь мы поменяемся ролями, и торопить вас будет судмедэксперт. Мне сейчас позвонили из больницы и сообщили, что нашим двум преподавателям стало хуже. Врачи не понимают причины, и им затруднительно будет бороться за жизнь пациентов. А еще у нас есть два проклятых студента. Они сейчас уже дома. И если они тоже попадут в больницу, то мы рискуем оказаться в неприятном положении. Хорошо звучит: двое преподавателей и двое студентов чем-то заболели на раскопках? Да прокуратура нас трясти день и ночь будет! И не надо забывать, что Анастасия Романовна тоже трогала этот свиток. А кто не пострадал во время раскопок? Лебедев и Крюге-младшая. Лене болезнь и смерть матери не выгодна. А вот насчет меня будут возникать вопросы. И вообще. Разве вы не знали, что есть археологи? Они уже лет двести, как есть. И что велик тот шанс, что люди раскопают не то, что надо.
– Знали, конечно, – ответил на это Иванов. – Ваши претензии справедливы. Но и нас поймите. У нас работы полно. Каждый день кто-то умирает. Мы закапываемся в бумагах.
– Уж про смерть и бумаги мне не рассказывайте!
– Хорошо, - следователь поднялся. – Я передам всю информацию князю.
– Товарищ капитан, а вы не могли бы принести нам материалы дела?
– Это запрещено правилами. К сожалению, нет.
– А заставить человека, ни в чем не повинного, сторожить свиток два с лишним тысячелетия в могиле, разрешено? – Лебедев чуть не сплюнул со злости.
– Я спрошу у владыки. Все, я откланиваюсь. Ждите решения князя.
– И сколько нам ждать?
– Столько, сколько потребуется.
Иванов ушел, а Лебедев, пнув стул с недовольным выражением лица, закурил.
– Генерал Валор, – вдруг проговорила Гвен. – Как он поднялся по карьерной лестнице! Особенно после того, как раскрыл дело и спас мир от опасного преступника, – она усмехнулась.
– Интересно, – спросил Игорь, – если эта пакость, описанная в свитке, так описана, то почему твоего отца так легко победили?
– А кто сказал, что это было легко? На самом деле нам пришлось очень тяжело, многие погибли.
– Но все же вы его победили, а созданий уничтожили. Значит, не все так плохо. Может опасность свитка преувеличена?
Гвен подняла бровь от удивления.
– Мне не хочется тебя расстраивать, Гвен. Но где гарантия, что свиток на деле не так опасен, как его разрекламировали?
– Раз…что? – переспросила принцесса.
– Ну, представили в таком свете, – Игорь мысленно выругал себя за то, что забыл из какого времени покойница.
– Но зачем это было нужно?
– Чтобы при возможности им воспользоваться, предварительно завладев.
– Но кто мог это сделать?
– Тот, кто его нашел, ваш брат, его помощники. Да кто угодно!
– Риан – законный правитель. Ему не нужно укреплять свою власть сомнительными методами. Народ и так за ним пойдет. К тому же, обнаружив записи, он запросто мог их забрать себе. Мог их просто оставить во дворце. Слишком сложный и не оправданный ход. Более того, ни у кого не оставалось сомнений, что какие-то записи существуют. А если бы информация из свитка потребовалась темным, то они просто оставили его в библиотеке Риана, а потом сделали бы копии. Все очень просто.
– А что если это сделали не люди?
– У нас нет доказательств против Валора. И как их собрать, представления не имею. Валор там, а мы здесь. У него в руках информация и власть, а у нас ничего.
– Это понятно, – Лебедев еще немного постоял в лаборатории и вышел наружу.
На улице около машины стояли Лена и Анастасия Романовна. Они собрались в больницу, чтобы проведать Коробкова и Никитина.
– Игорь, ты с нами? – спросила Лена у антрополога.
– Боюсь, что нет, – Лебедев вздохнул. – Я не могу оставить Васнецову одну. Вчера звонили ее родители. Они переживают, что все уехали, а их дочь осталась. И попросили меня получше за ней приглядывать.
– Тебе родители Инки звонят? – Лена округлила глаза.
– Бывает. Мы в соседних кварталах живем. Как-то в магазине встретились. Раз уже пообещал, то буду присматривать. Да и в любом случае, кто-то из старших должен здесь остаться.
– Тогда мы поехали.
– Давайте.
Игорь благоразумно не стал рассказывать о том, как состоялось его знакомство с родителями Васнецовой. Зимой, еще до нового года, он зашел в магазин и встретил там Васнецову с огромным пакетом. Они поздоровались, и каждый пошел в свою сторону: он – за покупками, а она – домой. Но уже через пару минут Игоря замучила совесть. Девчонка в одиночку тащила тяжеленный пакет, а он даже ей помощь не предложил. Игорь чертыхнулся и пошел вслед за Васнецовой.