– Мы здесь все официальные лица, – парировал Лебедев.
– Все претензии к Валору. Это он вел дело.
– У нас бы по десять раз на допрос вызвали для уточнения всяких деталей. А здесь как-то все слишком быстро закончилось.
– Я тоже обратил внимание на то, что пыток не было. Клиент слишком быстро признал вину во всем. А допроса свидетелей считай, что нет. Я доложил об этом князю Яню. И сказал, что для того, чтобы запечь человека в могилу на такой срок, здесь писанины маловато.
– А как он, ваш князь, согласился-то на то, чтобы Гвен охраняла свиток?
– Князь и не знал подробностей. Не может же он каждое злодеяние лично рассматривать! Тогда шло дело императора Цинь за преследование конфуцианцев. И великому князю было не до эльфов. Вот был у нас один мужик, которого закрыли всего лишь за чуму на 600 лет в восемнадцатом кругу ада, из которого нет возвращения. Правда, он должен был там сидеть вечно в живом теле и мучиться. Но потом отпустили обратно на землю в том же теле исправлять прегрешения.
– Вот это у вас наказания! – Игорь присвистнул и закурил.
– Какие есть! Так что не твори злое, иначе к нам попадешь. Хотя к нам практически все попадают. По делу того мужика свитков сто наберется. Хотя и свидетельских показаний было мало. А кого опрашивать? Никто не видел, как мужик чуму колдовал. А умершие и знать не знали, кто их на тот свет отправил. Короче суть да дело, и среди чиновников стали нехорошие слухи появляться, что дело-то сфабриковано. И тогда князь принял решение отпустить бедолагу обратно, а дело само замять. Следователю дисциплинарное взыскание сделал за то, что тот спустя рукава работал. Правда, пытки применялись в тот раз, но преступник так и не сознался. Думаю, он какую-то магию использовал. А следователем тоже Валор по тому делу был.
– А зачем вы такого бестолкового следователя держите?
– Других нет. Мало кто хочет с человеческой грязью возиться.
– Понятно. Давай к нашим баранам вернемся. Свидетельских показаний нет. Круг подозреваемых слишком велик. Наложить проклятье на свиток мог вообще кто угодно. Начиная с Риана и заканчивая самим этим Валором. Алиби ни у кого нет. И странно, что дело решилось на месте. Допрос подозреваемого вообще смешон. Он во всем сознался, и на том следствие закончилось. Подозреваемый поставил подпись под документом, который, скорее всего, и прочесть-то не мог. А значит, в деле может быть написано вообще все, что угодно, даже не имеющее отношение к происходившему.
– Великий князь Янь тоже считает, что тут не все чисто. Ему еще тогда это решение не по душе пришлось. Но беда в том, что оно уже вошло в силу. Валор был наделен самыми широкими полномочиями.
– Предположим, что Валор хотел завладеть этим свитком. Но почему он тогда просто не забрал его себе.
– Преступник на допросе рассказал бы о свитке, и у Валора начались бы неприятности. А у нас умеют добывать правду. Проще припрятать вещь под благовидным предлогом, а потом воспользоваться ей при удобном случае.
– И вот он этот удобный случай настал. Хорошо, что Гвен догадалась вас вызвать.
– Мы бы пришли в любом случае. Даже если бы нас и не звали. Но обращение Гвендолин опередило отправку на землю самого Валора.
– А кто он вообще такой этот Валор?
– Три тысячи лет назад он был эльфийским владыкой, но погиб на войне. Эльфы живут, пока их не убьют. Вот и он бы еще жил да жил себе, но предательская стрела с ядом сделала свое дело. За благородство души и праведную жизнь его сделали следователем в нашем ведомстве. К тому же мы мало что знали об эльфах. Да и сейчас это не изменилось. Возможно, у Валора остались честолюбивые мечты.
– И он решил захватить мир с помощью этого свитка. А наивную Гвен сделать хранителем его прелести. Черный властелин какой-то!
– Я должен доложить об этом князю.
– Товарищ капитан, а как тебя зовут на самом деле. На русского ты не похож, да и на местных калмыков тоже.
– Янь Сунь, или Янь-младший. Князь не мог отправить на дело того, кому не доверяет.
– Янь, а ты можешь посмотреть на свиток, если, конечно, не боишься проклятья? Может у тебя получится про него узнать больше.
– Я не силен в магии.
– Но все же. Или приведи того, кто понимает.
– Хорошо, я посмотрю.
Иванов долго крутил свиток в руках, изучая, а потом усмехнулся и сказал:
– Да это ж магия демонов подземного мира! Поэтому никто не может понять, что с ним. Отец, то есть князь Янь, мог бы сразу разобраться с эти. Но свитка-то в результате он так и не видел. Мне надо показать это князю, – сказал он Гвен.
– Я не отдам его, – принцесса отобрал у Иванова вещь. – Я не уверена, что могу доверять, кому бы то ни было.
– Я вас понимаю, ваше высочество. Тогда пойдемте со мной.
– Так, стоп, – вмешался Лебедев. – Гвен никуда не пойдет. Я надеюсь на ваше понимание наших причин. Я не хочу сидеть в тюрьме за утерю всего того, что мы тут раскопали. Сначала вы обеспечиваете нам безопасность с отчетами, снимаете проклятье с людей, а потом можете идти куда угодно и делать все, что вам вздумается. Где гарантия, что не приедет проверка, а у нас ни останков, ни вещей. Вообще ничего и пустая могила. И где гарантия, что вы вернетесь обратно? Что мне тогда, вешаться что ли? Моя начальница заболела, ее дочь уехала с ней. У нас и так тут нарушение с отъездом практически все экспедиции. Да еще и студентка осталась. И знаете, что? Ее тоже посадят в случае чего, как мою соучастницу. И никто не сможет доказать обратного.
– Что ж, понимаю, – Иванов вздохнул. Он подумал некоторое время, а потом добавил: – Вот что. Давайте составим протокол повторного допроса и осмотра.
– Вот это другой разговор, – Игорь немного остыл.
– Жаль нельзя никак зрительно передать князю то, что я видел.
– А ты можешь сделать так, чтобы это проклятье стало видным и нам?
– Могу, конечно.
– Тогда я за фотоаппаратом. Будем картинки делать.
Сделав все дела, Иванов отправился в управление. А Васнецова, Лебедев и Гвен сели у костра. Они сидели в сгущающихся степных сумерках и смотрели в в ясное небо. Инна плакала. Игорь пытался ее утешить, но тщетно. Слов утешения у него не было. Гвен молчала, а на глазах у нее блестели слезы. Словно живая, она испытывала сильнейшие горе и обиду.
– Я столько лет провела в этой могиле, – наконец сквозь слезы выговорила она, – из-за глупых амбиций погибшего на войне эльфийского владыки, моего деда. Из-за жадности и властолюбия своего же отца. И никто не виноват в том, что я оказалась слишком наивной и внушаемой. Я думала, что это принесет пользу моему народу и избавит мир от еще одного зла. Я слишком любила лес, животных и деревья. Но я ничего не смылила в реальной жизни! Вот в чем моя ошибка. Некого винить. Слышишь, девочка, нельзя быть наивной и доверчивой. Пусть это будет тебе уроком на всю оставшуюся жизнь. Пойду пообщаюсь с животными. Чувствую, что настает пора мне уйти из этого мира, – с этими словами эльфийка ушла в темноту.
Инна разревелась еще сильнее.
– Игорь Александрович, почему все так получилось? – спросила девушка сквозь слезы. Она пытливо посмотрела ему в глаза, словно он должен был знать ответ.
– Не знаю, Инна, – он покачал головой. – Наверное, потому, что человеческая душа полная неизвестного. Я вот никогда не мог понять, почему ушла моя жена. И, наверное, не пойму. Может я уделял ей мало внимания. Может плохо помогал по дому. А может что-то не то сказал или сделал. А может все сразу. И у нее лопнуло терпение.
– Вы по ней скучаете?
– Первые два месяца было тяжело, – Игорь посмотрел на костер и закурил. – Но потом стало лучше. У меня появились вы, студенты, и скучать стало некогда, – он улыбнулся.