— Хорошо, — процедил Крюк, расплачиваясь по счету и очень надеясь как можно скорее оказаться дома.
Когда они уже вышли из ресторана, он добавил то, что не сказал пока они ели:
— Думаю, мне стоит продолжить массаж… я буду разминать, твои красивые ножки, каждый пальчик, а потом ступню, постепенно поднимаясь до колена. Тебе ведь нравится, когда я ласкаю языком его сзади? Внутренняя сторона бедер такая чувствительная. Обязательно нужно уделить внимание твоей чудесной попке после сидячей работы. Я буду делать это до тех пор, пока ты не станешь влажной. Твои складки будут блестеть от смазки, пока ты не начнешь умолять прикоснуться к тебе… — последнее он едва ли не прорычал ей на ухо.
Спасительница с трудом проглотила ком в горле. Волосы прилипли к шее. Она млела от его слов, чувствуя, как становится влажной. Там, между ног, так жгло от неутолимого желания. Как ей хотелось почувствовать его внутри, раствориться в его объятьях.
Эмма сбежала в дамскую комнату, чтобы привести себя в порядок и перевести дух. Она остановилась у раковины и посмотрела на себя в зеркало. Щеки горели, волосы растрепались. Зрачки были расширены так, что радужки почти не видны. Свон открыла кран и умылась холодной водой, это немного привело ее чувство.
Эмма смочила платок и принялась обтирать им шею и открытую часть декольте. Чувствуя себя намного лучше и вытерев влажную кожу, она стала обновлять макияж. Женщина ещё раз посмотрела на себя в зеркало, уверенно улыбнулась самой себе. У выхода ее ожидал Киллиан, перекинув через левую руку куртку, чтобы закрыть область паха.
Теперь Эмма всячески пыталась отвлечь Джонса от определенных мыслей. Хотя у нее и себя отвлечь плохо получалось. Низ живота неприятно ныл, отдавая в поясницу. По телу растекалась противная слабость от нереализованного возбуждения.
Крюк помогал ей в выборе платья, давал советы. Она должна была признать, что у него хороший вкус.
Ей нравилось, что Киллиан выбирает вместе с ней подходящий наряд, но при этом Джонс, словно невзначай, касался бедер и талии, задевал ее грудь и ягодицы. При этом он невинно улыбался и время от времени с намеком посматривал в сторону примерочной. Свон качала головой, пытаясь держать себя в руках, ведь пират снова раздул притушенное пламя где-то внутри.
Решив, что ей необходимо побыть одной и наконец-то примерить то, что они выбрали. Она собрала платья, понравившиеся ей и пирату, и пошла в самую дальнюю кабинку, которая была свободна. Теперь необходимо заняться примеркой.
Она даже отвлеклась, рассматривая себя в зеркало, но ни один наряд её не устраивал, везде были какие-то недостатки. Эмма взяла платье, которое принес Крюк, и начала его рассматривать. Оно было приятным на ощупь.
***
Когда Свон ушла, чтобы поправить макияж, Киллиан остался один и тут же снял куртку, чтобы скрыть то, как он возбужден. Ему было жарко в этом помещении, полном суеты. Обычно безразличный к толпе, Крюк наоборот преувеличенно внимательно начал рассматривать людей и придумывать им истории, пусть и нелепые. Но главное — это переключиться с определенных мыслей. И у него даже это получалось в некоторой степени.
Джонсу нравилось помогать Эмме в выборе платье. Ему хотелось, чтобы его любимая была самой прекрасной. Хотя ни один наряд не оттенял и доли ее красоты. Мужчина не мог удержаться от прикосновений к Свон. Ее щеки так мило алели, а хмурый взгляд в ответ лишь вызвал у него игривую улыбку. С каждым разом касания приобретали все больший сексуальный окрас. Его взгляд все чаще падал на кабинки, но Крюк осаждал сам себя. Это не то место, где можно было бы… по коже пробежали мурашки, стоило ему представить, что они занимаются сексом в торговом центре, скрытые под ненадежной защитой тканевой шторки.
Он только покачал головой от такой идеи, и наконец-то заметил то платье, которое, по его мнению, идеально подойдет Эмме.
Крюк пошел к примерочной, чтобы отдать ей наряд для примерки. Но прежде чем отдернуть шторку, он спросил можно ли. Ему не хотелось застать ее врасплох. Спасительница поблагодарила его с мягкой улыбкой и, закрывшись, начала переодеваться.
Кабинка была закрыта неплотно, между шторкой и стенкой остался небольшой зазор. Джонс смотрел вперёд с праздным интересом. Были видны бежевые стены и часть зеркала. В углу стоял пуф, на котором лежала сумка.
Он сделал шаг в сторону, чтобы видеть Эмму. Она начала снимать предыдущее платье, постепенно оголяя ноги, ягодицы и прямую спину. Мужчина облизнул пересохшие губы и склонил голову на бок. Его взгляд задержался на талии.
Свон откинула волосы, открывая шею, которую ему нравилось целовать. Пират прикрыл глаза, перед взором живо встали его сегодняшние фантазии. Но его тело протестовало против такого издевательства над ним и требовало наконец-то утолить этот немыслимый голод. Эмма наконец-то надела платье и провела рукой по бедру. По его же жилам уже тек жидкий огонь.
— Киллиан, ты не мог бы помочь мне с молнией?
— Как скажешь, лапочка, — казалось бы, обычная просьба, но в этом момент он проиграл борьбу с самим собой. В голове что-то щелкнуло, когда пират услышал ее голос. Несмотря на ловкость ситуации, Джонс уже не собирался останавливаться.
Крюк вошёл в кабинку и плотно закрыл шторку, чтобы не оставалось зазоров, и подошел к любимой. Пальцы его дрожали, когда он убрал волосы с её спины. Похоже, Свон пока и не догадывается об его мыслях. Он наклонился к ее шее и поцеловал так, как ему хотелось все это время.
Она шумно выдохнула, когда мужчина провел языком вдоль позвоночника, то и дело, целуя спину. Особенно он уделил внимание участку между лопатками. Ей нравилось, когда Крюк гладил ее там, это приносило удовольствие.
— Киллиан, что ты… — прошептала Эмма, едва утихший пожар теперь начал бушевать с новой силой, — задумал?
— Тише, красавица. Ты же не хочешь, чтобы нас услышали?
***
Эмма была в восторге от платья, что подобрал любимый. Она знала, что Крюк никуда не ушел, и попросила его застегнуть молнию. Женщина застыла, когда вместо выполнения ее просьбы, она ощутила горячую ладонь на спине и обжигающее дыхание у себя на шее.
В горле встал ком, и Свон с усилием сглотнула. Приятная истома разлилась по телу, измотанном неудовлетворенным желанием. Им следовало бы прекратить, иначе Эмма больше бы не выдержала подобных экзекуций. Все тело так и ломило, было неприятно чувствительным.
Они должны остановиться! Спасительница твердила себе это тихим голосом, пытаясь воззвать к Киллиану, но тот успешно ее игнорировал. Его рука скользнула под подол платья и сначала погладила подрагивающий живот, потом скользнула в ее трусики, пройдясь по губам взад и вперед, кружа возле входа в лоно. Ее ноги едва не подкосились.
Эмма залилась краской смущения. Здесь, в помещении полном людей… Это уже переходит всякие границы! Фантазии фантазиями, но нельзя же воплощать… их в реальность… но как хочется, попробовать что-то запретное! Эмма почувствовала, как тело покрылось потом, сердце быстро стучало в груди. Страх быть пойманными лишь добавлял пикантности.
Свон сжала руку Джонса, останавливая его, и попыталась развернуться в его руках. Однако, он резко вернул ее на место, прижав к сильному, рельефному телу протезом.
— Остановись, я не хочу… — сердито проговорила Эмма.
— Точно не хочешь? — проговорил Крюк, и провел влажными пальцами по ее губам. — Твое тело говорит об обратном.
Он поднял ее подбородок, чтобы они встретились взглядами в зеркале. Свон невольно облизала губы, пробуя на вкус собственные соки. Это было настолько порочно…
Глаза Крюка была почти черными, в них было что-то дикое и первобытное. Выражение лица было почти что агрессивным, челюсти крепко сжаты. На виске билась жилка, но в глубине глаз можно было разглядеть неуверенность и убеждение — если она не захочет, то они остановятся. Это смягчило ее, пошатнуло и без того слабое намерение прекратить.