— Ничего себе, — я зажала губу между зубами, пока желание смеяться не улеглось, — это было вдохновляюще. Ты сам придумал этот лозунг? Это должно прозвучать на телевидении.
Его губы дернулись в сторону в издевательской полуухмылке.
— Ты должна признать, что можешь быть безрассудной.
— По крайней мере, я не скучная, — сказала я, уязвленная его обвинением. Меня нельзя было назвать безрассудной. Просто склонна к несчастным случаям. И странная, по крайней мере, по мнению всех, кто видел мои лобковые волосы в стиле Кермита.
Мы добрались до деревьев. Дорога, проходящая через парк, была по другую сторону от них. Там должны были остановиться свадебные машины, чтобы выпустить нас. Мы будем скрыты деревьями, и Холли сможет эффектно выйти в свадебном платье.
Я перетащила Люка на другую сторону деревьев, где останавливались автомобили. Это означало, что мы будем скрыты от остальных, но Холли сказала, чтобы все было сделано правильно, в конце концов.
— Ты думаешь, я скучный? — спросил Люк, нахмурившись.
С таким лицом и телом, как у него, он был полной противоположностью скуке, по крайней мере, в том, что касалось моих женских достоинств. Но я кивнула.
— Если ты считаешь меня безрассудной, то ты, должно быть, просто зевака, — я бросила на него вызывающий взгляд. По какой-то причине мое сердце забилось сильнее, словно решило научиться танцевать танго.
На самом деле танец моего сердца начался, еще как только мы остались вдвоем: моя рука обхватила локоть Люка, плечо прижалось к его руке, а голова Пенна наклонилась, чтобы подарить мне затяжную улыбку, в то время как красивые глаза мужчины с неправильным разрезом проследили за изгибом моих губ.
— Тогда ты, должно быть, из тех, о ком матери предупреждают своих детей, — бросил он мне в ответ. — Не думай, что тебе удастся склонить меня к преступной жизни, Темный Феникс.
— Темный Феникс? — я нахмурилась. — Разве не она угрожала стать сверхновой и уничтожить мир?
— Ты знаешь людей Икс? — Люк положил руку на грудь и издал преувеличенный вздох, как влюбленный подросток.
Должна признаться, что, глядя на сурового полицейского Люка, можно было почувствовать себя по-новому сексуально.
Тем не менее я притворилась, что хмуро смотрю на него.
— Какой из тебя человек Икс? Профессор Икс чрезвычайно скучный?
— Я Росомаха, конечно же.
— Скорее, Хомяк.
— А может, я Мститель. Я мог бы быть Тором.
— Скучно.
Его брови сошлись вместе.
— Капитаном Америкой.
— Капитан Я-все-еще-сплю?
— Осторожно, — прорычал он. — Если ты будешь и дальше так продолжать, я буду вынужден показать тебе своего Железного Человека.
Я сглотнула и прильнула к нему. Официально заявляю, что больше не могу злиться на него за то, что он назвал меня безрассудной, ведь я собиралась бросить всю осторожность на ветер.
— Не пытайся изменить свои скучные взгляды, офицер Порядка, — моя рука все еще находилась в изгибе его руки, и я приподнялась на цыпочки, чтобы наши губы оказались ближе. — Обыденная жизнь подходит вам по характеру. Честно говоря, на мгновение я забыла, что ты еще здесь.
— Неужели? — его голос полицейского снова стал стальным и наручным, от которого мне захотелось растаять. Затем он обхватил меня за талию и притянул к себе. Губами касаясь моих на кратчайшие манящие наносекунды, похищая весь воздух из легких.
— Все еще скучаешь?
Я так задыхалась, что мой голос прозвучал хриплым, жаждущим секса шепотом.
— Что ты сказал? Наверное, я задремала.
Его губы опустились на мои. Они были твердыми, уверенными и властными.
Люк Пенн целовал меня с полной сосредоточенностью и той дикой, животной страстью, которая обычно сопровождается одновременным сбрасыванием одежды.
Целовал с неистовой энергией. Поцелуй, от которого у меня подкосились бы колени, не будь его рук. Поцелуй, от которого я хныкала, прижимаясь к его губам, и пыталась восстановить силы, чтобы вскарабкаться на него и попросить большего.
Пока не раздался голос Холли.
— Уиллоу Роуз Бьюкенен, что, черт возьми, ты делаешь?
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Уиллоу
Честно? Я понятия не имела, что делаю.
Вскоре после того, как меня застукали за поцелуем с Люком, сержант по строевой подготовке, иначе сестра, обвинила меня в саботаже репетиции и заставила отрабатывать в одиночку.
Люк сказал, что должен уйти в ближайшее время, и я осталась смотреть ему вслед, гадая, чувствует ли он себя таким же вялым и мечтательным после нашего поцелуя, как я.
Может быть, у него были сомнения из-за того, что я пропустила наш выпускной бал, не сказав ему об этом. И надо признаться, это было очень некрасиво.
Или же мужчина не захотел целовать меня снова, потому что я уезжала на следующее утро после свадьбы Холли, чтобы вернуться к своей напряженной работе в Вегасе.
В конце концов, это был Сан-Данте, и я была уверена, что на меня наложено какое-то локальное проклятие, так что ничего хорошего со мной здесь произойти не может. Что-то обязательно встанет на пути к новым поцелуям.
Как бы то ни было, Холли была достаточно зла, чтобы не просить ее подвезти меня домой после репетиции. Вместо этого села на хвост Мейсону, чтобы забрать свой внедорожник и снегоуборочную машину, и тот с радостью согласился.
Он также защитил меня от засады со стороны его отца или миссис Уотсон, что позволило спокойно скрыться из дома Эдварда, не ввязываясь больше ни в какие розыгрыши.
Из Мейсона получился хороший охранник. Наверное, это как-то связано со всеми этими огромными мускулами. К тому же он был сильным, молчаливым, защищающим типом, а значит, не стал допытываться о поцелуе с Люком, как это сделала бы моя сестра.
Вернувшись к Холли и поставив свой внедорожник и дорогое оборудование на безопасную стоянку перед домом, я пробралась в дом через заднее окно, избегая как членов семьи, так и цветов.
Я решила, что Холли, вероятно, понадобится несколько часов, чтобы успокоиться. На всякий случай даря ей всю ночь. А на следующий день снова попросила прощения за несанкционированные поцелуи во время репетиции, в преддверии того, что должно было стать ее особенным днем.
Я даже добровольно согласилась поехать с ней, чтобы помочь с делами в последнюю минуту.
Вот так и оказалась я в беседке тем вечером, споря с сержантом-бурильщиком о достоинствах использования сказочных огоньков.
Декоратор Холли только что уехал, и беседка была готова к свадьбе. Он закрепил гирлянды на колоннах и витиеватых перилах беседки, а также развесил рождественские украшения вдоль бесконечного прохода, по которому нам с Люком придется идти утром.
— Но сказочные огни бессмысленны, — сказала я Холли. — Завтра в десять утра будет слишком солнечно, чтобы их разглядеть.
— Огоньки все равно будут сверкать, — настаивала она. — Декоратор обещал, что под беседкой будет достаточно тени, чтобы они зажглись.
В ответ на ее слова об оформителе лишь фыркнула. Должно быть, его звали Джон Сноу, потому что он ничего не знал.
— Он не мог ошибиться, но, думаю, теперь уже слишком поздно что-то менять, — пробормотала я, — до церемонии осталось всего шестнадцать часов.
И все же я была потрясена тем, что сержант не провела эксперимент с феерией света в яркое утро. Тогда бы она поняла, что ее декоратор – имбецил.