— Да уж, девочка хочет мирного и уютного мирка, а этот дурачина все же понимает, что теперь это не возможно. И та, и другая точки зрения имеют полное право на существование, — проговорил эльф и, повелительно махнув рукой, чтобы за ним следовали, двинулся вперед по коридору, ведущему к лестнице вниз. У подвала с пыточной оказался еще один подвал.
— Знаешь, принцесса, по меркам нашего мира… Самри не убийца, а самый обычный парень. И да, у тебя, придурка, есть дар, и ты имеешь все возможности развить его и завоевать уважение. Таких у нас сотни и тысячи. Просто нужно попытаться не быть тем, кого будут ненавидеть даже в этом мире, Самри. Ты ведь насмотрелся во время нашего путешествия на тварей, не заслуживающих жизни, — проговорил Гарос и осекся. Темная была одной из тех, куда в нижнем подвале вели две двери. Точнее, этих темных по сути было три. Здесь было сухо, прохладно и вместо кровати стояла низкая деревянная лавка у каменной стены. Антураж был что надо…
— Правильно, убийца здесь я, — горько проговорила Гэвианет, рассматривая неказистую комнатку. Что-то здесь ощущалось неправильно, необычно, и даже несмотря на мирную обстановку это помещение ей не нравилось. — А он просто дурак, которому промыли мозги. В любом случае, нам обоим дорога в клинику. — Она шмыгнула носом, понимая, что лучше уж честно побыть лабораторной подопытной, чем мучиться здесь. Так она не исправится, конечно же нет. Но от нее будет хоть какая-то польза обществу.
— Вот дура… — фыркнул эльф. — Вот кого ты убила? Скажи? Оно вообще было разумным? — его губы сложились в кривую, насмешливую ухмылку.
— Разбойника из банды Зальтрага, — вздохнул Гарос, не зная, что сказать этой и в самом деле глупой девчонке, чтоб она поняла, что ей не нужно так себя ненавидеть.
— Ну… Тут точно разума не было… Ты не убийца. Ты всего лишь девчонка, которая смогла себя защитить. На тех, кто не смог, ты наверняка насмотрелась, — и тут Гаросу было нечего добавить к словам эльфа…
— Ну да, им вырывали внутренности, — согласно кивнула принцесса, выходя из узенькой комнатки. Это подвал, каким бы удобным он ни был, действовал ей на нервы. — Очень жестоким и ненормальным образом. Это ужасно… — она отшатнулась в сторону, пропуская выходящего эльфа. Смотрел он как-то жутко, пронизывающе, будто бы считывал ее всю как сканер. Или он на самом деле умеет читать мысли?
Самри оставили в той комнате и крепко заперли за ним дверь. Гэвианет подумала, что высидеть в таком месте она уж точно не смогла бы. Чем дольше она находилась под землей, тем больше на нее давили каменные стены. Ей казалось, что сейчас они сдвинутся и задавят их всех, превратив в месиво костей и внутренностей.
Гарос без слов положил ей одну ладонь на плечо и взял за руку. Он хотел ее поправить касательно девчонок, но не успел. Фэй негромко и зло рассмеялся.
— Внутренности им никто не выдирал. Я, помнится, был как-то с рейдом боевых магов и повидал таких… девочек для развлекухи в разбойничьих притонах. Их насиловали. Это так называется. Знаешь, люди мужского пола иногда считают, что… так и надо вести себя с девками и теми, кто слабее. Так вот, из них ничего не выдирали, а наоборот, запихивали. И наверняка не в одиночку, плюя на то, что внутри все превращается в кашу. Наверно, слово «совокупление» есть и в вашем мире. Так вот, они делали нечто похожее. Но так, чтоб унизить и причинить боль, — эльф говорил, а Гарос не мог его прервать. Он слушал и вспоминал ту самую Третью. Девчонку с именем-номером, которая навсегда осталась в пещере пожирателей магии. Они не спасли ее тогда. И не смогли уберечь до этого. Подумать только, она погибла как раз тогда, когда наконец вновь начала жить. Подумать только. А ведь Фэю, оказывается, было далеко не плевать на ее смерть, как всем казалось.
— Все, я так больше не могу! — Гэвианет шмыгнула носом, чувствуя, как предательские слезы катятся по щекам. Сначала убийства и воровство, потом это вот… Насильное совокупление — что может быть хуже и унизительнее? Неужели не понятно, что женщина не может или не хочет? И почему такие уроды здесь спокойно живут? И как вообще можно додуматься было…
На дальнейшие размышления у нее просто не хватало сил. Весь мир в голове снова переворачивался с ног на голову. Ладно, они убивают друг друга по каким-то там причинам. Все убивают… кроме гааш. Получается, это не окружающие неправильные, это как раз гааш неправильные. Раз большинство разумных существ выбрали путь убийств и насилия. Но как можно насильно заниматься сексом? Это ведь кто-то когда-то додумался же…
От внезапной догадки она затормозила и залипла в стену. А что, если все остальные расы не додумались просто потому, что у них другая анатомия? Жастарианцы не могут, поскольку мечут икру и молоки. У них даже как такового совокупления нет. Чем там занимаются хварсы и грамсы она не знала, но тоже предполагала, что или мечут икру, или как-то откладывают яйца. Существовало предположение или, скорее даже сплетня, что грамсы вообще гермафродиты и им не нужен партнер для размножения. Получается, что если эти придурки узнают, что такое возможно… у гааш начнется форменная вакханалия.
— Ради всего святого, не говорите этого Самри и всем остальным гааш, которые, может быть, когда-нибудь здесь появятся. Они не должны даже догадываться, что такое возможно… — прошептала она.
Гарос кивнул, одаривая эльфа тяжелым взглядом. Тот немного неловко пожал плечами. Да, он как бы просветил девчонку в таком неблаговидном деле, но все равно…
Зря он изъяснялся в таких выражениях.
— Гэв, пошли тебе нужно отдохнуть, — мягко проговорил Гарос, осторожно обнимая иномирянку за плечи и медленно прижимая к груди как уже привычную большую и мягкую кошку. — Я вас обоих предупреждал. И хотел уберечь, но таков мир, все рано или поздно обо всем узнают.
========== Глава 39 ==========
— Дело не в вашем мире, Гарос, — принцесса была благодарна за заботу, а еще за то, что ее наконец-то вынесли из страшного подземелья, отдающего кровью и болью, несмотря на всю чистоту и что-то там магическое. — Думаю, в вашем мире тоже есть какие-то такие запреты, которые нельзя нарушать. И если разрешить делать то, что запрещено, многие сорвутся и случится катастрофа. Представь, что все эти мирные и невинные гааш внезапно узнают, что не нужно добиваться внимания женщины, не стоит ждать, пока она будет готова сойтись. Не нужно никуда идти и проходить обследования на предмет болезней и всего прочего. Можно схватить прямо на улице любую и взять силой. Вот представь, что тогда начнется! Будут покалечены миллионы женщин! Великие матери, которые откладывают кладки только от здоровых избранных… их же пожелают взять силой в первую очередь и именно те, которым запрещено иметь детей в силу каких-либо генетических отклонений или передающихся заболеваний. Представляешь, что тогда будет? Кладки от таких союзов станут уничтожать. Разрушатся семьи, поскольку не будет смысла в семье. Никому не придется создавать семью, чтобы получить свою толику удовольствия. А власти просто не справятся с таким, они не готовы к такому количеству насилия.
— Знаешь, это ведь и в нашем мире считается достаточно мерзким преступлением, и наказание за это такое же, как и за убийство. А иногда и строже, — вздохнул Гарос, когда Фэй вывел их в гостиную и, усадив на обширный мягкий диван, подал знак служанке, которая тут же поднесла троице поднос с графином воды и стаканами. Хозяин дома благосклонно улыбнулся и уже сам разлил пристально чистую воду по стаканам.
— Нам всем нужно отвлечься. Мне как-то и самому совсем не нравится… погружаться в негатив, — вздохнул он, стараясь не смотреть на то, как Гарос обнимает иномирянку.