Карета тронулась раньше, чем король разогнулся. Она объехала метушащихся слуг, несколько озадаченных стражников, ждущих приказов, толпящуюся и шушукающуюся знать… Гааш выглядывала в окошко, надеясь, что погони за ними не будет. А то еще придурочный венценосный папаша решит, что его дочку украли. Хотя официальное приглашение слышали все присутствующие, но мало ли какой бред может оказаться в заплывших жиром королевских мозгах?
Добрались до особняка быстро, с ветерком и, что главное — без погони.
— Спасибо огромное за ваше приглашение! — улыбнулась принцесса, успевшая захватить с собой служанку со своей свиты. Иначе ее подняли бы на вилы все. Точнее, за тонкое и изящное выбешивание высокого дворянства ей светило изгнание из королевского дома — отречение. А вот за ночевку в доме у постороннего мужчины могли опозорить или даже принудительно выдать за очередное отродье Спэлманов.
— Что вы, я не мог позволить вашему отцу наломать дров еще больше, нежели изначально.
— Гэв, ты-то сама как? Не придавили? — тихо спросил иномирянку Гарос, со вздохом пытаясь снять с себя эльфийский морок и, плюнув на это, устроился на диванчике в гостиной, вытягивая ноги. Фэйтан и сам прекрасно знал, как общаться с принцессой…
— Я вполне нормально. А что такого ужасного в приглашении Фэя, что ее могут принудительно выдать замуж? — заинтересовалась Гэвианет.
— Да типичная человеческая заморочка. Например, целителям мужчинам нельзя лечить девушек дворянского рода минимум без двух свидетелей. Могут повесить, — скривился орк.
Пока эльф устраивал гостью, можно было наконец-то нормально поговорить без посторонних ушей. Гааш покрутилась и уселась рядом с Гаросом, пока Фэй вызывал слуг и командовал об обустройстве принцессы. Знакомая суета. Подумаешь, на одну принцессу в доме было больше.
— Законы мерзкие тут. Не знаю истории с этой девочкой, но… Она правда хочет по всем законам быть изгнанной с королевской семьи. Сама отречься она сможет только в семнадцать. Но ее уже через год выдадут замуж, и после этого ее мнение никому интересно не будет, — продолжил шаман, задумчиво поглаживая принцессу по голове.
— Гарос, но как ее можно выдавать замуж, если она еще ребенок? Ведь она еще не закончила рост, ее тело не сформировано в полной мере… Ей нельзя замуж, — встрепенулась Гэвианет, подняв на орка взгляд. Как-то дико это выглядело. — Не знаю, как у вас, а у нас первую кладку женщина может отложить только тогда, когда закончит обучение и отработает практику и первые три года на основной работе. То есть примерно в двадцать два или двадцать четыре года. Иначе ее тело не будет сформировано, а потомство получится слабым и нежизнеспособным. А замужество разрешено не раньше двадцати лет, чтобы не возникало подобных проблем…
— Значит у вас хотя бы до этого, к счастью, додумались, — грустно улыбнулся орк. Из-за отсутствия клыков это получилось не так криво, как раньше, но и этого хватило. — Понимаешь, им плевать, что от этого можно умереть. Главное, что это выгодно и это гарантированно уберет ее с политической арены. Ах какая жалость, какая трагедия… Погибла в пятнадцать лет при родах, — едва слышно и очень горько продолжил он.
Вскоре в гостиную вернулся хозяин дома с новой гостьей и двумя служанками, которые по-быстрому накрыли на ужин, а одна с графином воды и парой бутербродов вышла в коридор, ведущий к темнице.
Гэвианет сочувственно смотрела на Клару, уже переодетую в наряд поскромнее, какую-то домашнюю и простую. Нет, держалась она воистину по-королевски, шла с ровной спиной, не оглядывалась, не косилась по сторонам, как гааш в поисках чего-то интересного. Пожалуй, здесь королевский род как-то иначе выделялся и не был так близок к народу, как короли гааш. В ней чувствовалась… порода. Гэвианет было стыдно сказать это вслух, но принцесса напоминала породистого питомца, полученного в результате скрещивания не менее породистых родителей. Ее манеры, голос, выверенный до последнего полутона, изящные жесты — абсолютно все в ней выдавало очень избирательную селекцию. И поскольку у гааш ничего подобного никогда не было, то выглядело это презабавно. Пожалуй, Клара была в большей степени принцесса, чем Гэвианет. Она не задавала вопросов, не крутилась, была предельно вежлива со всеми и держалась как-то обособленно.
========== Глава 52 ==========
За ужином Гарос понял, что они все клюют носом, вот почему Фэй попросил ужин полегче и просто приказал принести сладкое, чтобы убрать свой сверх голод.
— Скажите, лорд Фэйтанриль, вы не опасаетесь впасть в немилость у короля из-за помощи мне? — мягко спросила Клара, даже не меняясь в лице от вида того, как суровый посол сметает один за другим блинчики со сгущенкой и вареньем.
— А я разве был в его милости? — поднял бровь Фэй, вновь вгрызаясь в сладкое. Он тут и правда был самым голодным… Гарос же, заметив, как смешно шевелятся острые уши, поспешил отвести взгляд.
— Странные у вас законы. Простите, что вмешиваюсь, но здесь помощь выглядит как оскорбление и издевательство, а самые настоящие оскорбления подаются как милостыня, — вздохнула Гэвианет, сунув нос в свою сгущенку. После чашки желе ужинать ей особо не хотелось, но надо же соблюдать приличия. А то еще скажут, что она не ест, поскольку что-то замышляет против Фэя. Больно надо…
— В каком плане? — немного растерялась здешняя принцесса, озадаченно глядя на единственную кроме нее девушку за столом.
— Правда, Гэвианэт, законы странные, это да, но вы сейчас о чем конкретно? — осведомился Фэй, зыркая на пусть и клюющего носом, но подозрительно веселого орка.
— О том, что девушке неприемлемо находиться в обществе чужих мужчин, которые желают ей помочь. Зато очень даже приемлемо терпеть издевательства родного отца… — вздохнула Гэвианет, устало посмотрев на эльфа. Он и сам все прекрасно знает, зачем прикидывается несведущим? — Я была в шоке, когда король — лицо государства — вдруг стал вести себя хуже, чем торговцы на рынке… Если так ведёт себя король, то что себе могут позволять вытворять его подчинённые?
— А, вы об этом? — улыбнулась девушка. — Такие законы были всегда. Наверное, не знай я, что это не везде нормально, покорно подчинялась бы всем правилам. Но так уж есть. Незамужней девушке из дворянской семьи запрещено находиться наедине с мужчиной, — улыбнулась она. Озвучивать правило, известное в этой столице даже маленьким детям, казалось довольно необычным.
— На самом деле я удивлен решимостью столь юной особы, — заметил Фэй, убрав с лица прядь волос.
— А я удивлена тем, что мне на помощь пришли вы. Из нескольких сотен дворян лишь вы решили уберечь меня от гнева отца.
— Это на него Гарос так влияет, — Гэвианет похлопала орка по руке. — Обычно он занимается спасением девиц от разных… неприятностей. Хотя такие законы, как по мне, слишком жестоки и неуместны. Тем более, когда нет никакой гарантии безопасности даже в женском обществе.
— Это да, — улыбнулась леди Клара, аккуратненько поглощая блинчики без начинки. — У нас дворец такой гадюшник! Виконтесса ДеГоль получила в подарок брошку от любовника баронессы Маорд, так та при всех плеснула виконтессе в лицо каким-то зельем, и у бедняжки слезла кожа аж до мяса, — кривясь от сдержанного неприятия, поделилась она местной сплетней.
— И я так понимаю, баронессе ничего не было? — фыркнул Гарос, заметив, как слегка покраснел Фэй, после слов гааш о влиянии на него.
— Ха! Да ей и слова не сказали!
— И правда гадюшник, — кратко резюмировал эльф, еще лучше понимая, что принцессе в таком месте при управлении ее отца точно не место.
— Наверное, это была какая-то кислота, — задумчиво протянула Гэвианет. Что еще могло вызвать столь сильный ожог? Возможно, очень едкая щелочь, но обычно используют кислоты. Или же какой-то местный яд. — Вообще не представляю, как так можно жить. В нашем дворце в основном все работают и отчитываются перед отцом за проделанные в столице и не только работы с населением, за здравоохранение, за образование, за показатели плодовитости… Такого беспредела просто не может быть…