Нет, глубокоуважаемый Сергей Тимофеевич, вряд ли деревенскому парнишке свойственно испытывать подобные чувства! А вы сами, отними ваши удочки злой волшебник, просидели бы пять часов в лодке под летним солнцем или в непогоду?
Думаю, что, будучи правдолюбцем, вы ответили бы: «Нет!» И даже «под шатром осокоря» не просидели бы. А о лейтенанте и мальчонке я уж и не говорю!
Следовательно, источник влечения к рыбной ловле заключен не в созерцании, но в деятельности, не в любовании окрестным миром, но в стремлении проявить себя.
Правда, за время ленивого рассвета не раз взглянет рыболов на зарю, набухающую красками, и на пелену тумана над дальней поймой, не раз глубоко втянет в себя свежий, целительный воздух, не раз прислушается к просыпающимся лесным голосам, но весь этот согласный и знакомый мир, с разметавшимися по небу перистыми облаками, ивами, склоненными над водой, и темными кущами дальнего леса -все это теперь для рыболова только сцена, на которой вот-вот начнется драматическое действо. На нем теперь сосредоточены все помыслы рыболова, который мог бы при виде злого волшебника воскликнуть: «Возьми от меня небо, и лес, и птичьи голоса, только не отнимай удочек!»
Поэтому не следует преувеличивать влечения рыболова к «красотам природы» и наделять его избыточной созерцательностью, склонностью к рефлексии. В этом грешны многие удильщики. Этим грешил и сам Аксаков.
«Созерцательная» надстройка создается позже, когда «действо» уже давно кончилось, а видения и отзвуки окружавшей природы продолжают бродить в сознании.
Подобно тому как влюбленные не для того гуляют ночью, чтобы смотреть на луну и звезды, рыболов выезжает до света на лодке не с тем, чтобы любоваться солнечным восходом.
Будем правдивы. Влюбленными управляет инстинкт сближения, рыболовом — охотничий инстинкт.
Но, может быть, вы, читатель, встречали счастливого влюбленного, бредущего после размолвки с любимой по живописным тропинкам благоухающего весеннего леса и наслаждающегося пением соловья? Или радостного рыболова, приехавшего с одной плотичкой на кукане после дивного заката солнца в огненную воду?
Я не встречал. А несчастных, которых нередко приходилось видеть, не расспрашивал о природе.
Итак, тугая пружина, толкающая рыболова в лодку,- это охотничий инстинкт, то самое побуждение, которое заставляет волка тропить зайца и приносить его своей самке, вылизывающей новорожденных щенят, которое приказывало пещерному человеку рыскать по горам и лесам в поисках пищи для женщины, трепетно ожидающей добытчика в своем логове.
Как и всякий инстинкт, влечение к охоте слепо и не считается со здравым смыслом.
Вот охотник в субботу покинул город и через полтора дня привез домой двух рябчиков.
Он горд. Он накормил свою семью делом рук своих и вовсе не хочет думать о том, что на истраченные в поездке деньги он мог бы легко купить восемь рябчиков, притом зажаренных.
Но если такие мысли и придут ему в голову, он их тотчас вышвырнет как мешающий жить хлам.
Спорить с охотниками и рыболовами на эту тему не следует.
Насколько охотничий инстинкт свойствен мужчине, настолько он чужд женщине, что, конечно, обусловлено историей развития вида и семьи.
Поэтому-то женщина-охотник, женщина-рыболов -аномалия. Женщине скорее свойственно охранять жизнь «малых братьев».
До сих пор мужчина с любопытством и недоверием относится к женщине, вооруженной дробовиком или удочкой. Недоверие это также инстинктивное.
С охотничьим инстинктом неразрывно связано и наивное, то есть самое примитивное, честолюбие. Чувство это внедрилось в человека тоже в пещерные времена.
Первобытную женщину несомненно тянуло к сильному и ловкому мужчине — будущему защитнику семьи и добытчику.
Если Гок убивал двух медведей, а Гак одного, сердце ее льнуло к Гоку.
Незамысловатая гордость Гока живет и в современном рыболове:
— Петя выудил 20 окуней, а я- 30, и мои крупнее!
А подтекст такой: «Я проворней, хитрей, способней Пети!»
После удачного лова рыболов пыжится от гордости. Мало того, что он испытывает возрастающее уважение к самому себе, но еще и требует общего признания своих успехов.
«Перестрелять», «переудить» партнера-важный стимул в совместной охоте.