Выбрать главу

Но убить в мужчине охотничью страсть, вырвать ее корни вряд ли возможно. Она лишь задавлена, еле дышит под грузом запретов и нет-нет да и прорвется.

Не раз встречались нам зверобои-монголы. Неторопливо едет такой охотник по горной тропе, меднолицый, сухощавый, на своей малорослой косматой лошадке, цепкой, как кошка. Коса, халат с длиннейшими рукавами, лисий малахай. За спиной кремневое ружье и сошки. Но и эти редкие «отщепенцы» охотились преимущественно в предгорьях на тарбаганов. Широким массам охота была чужда. Казалось, каноны ламаизма прочно угнездились в сознании монголов.

И только гром Великой Октябрьской революции разбудил народ, усыпленный буддизмом.

Вождь аратов -легендарный Сухэ-Батор -при дружеской поддержке Советской державы разгромил белогвардейскую интервенцию, возглавленную остзейским бароном Унгер ном. Народ сверг феодалов, смел власть теократии и, опираясь на помощь первого в мире социалистического государства, громадными шагами устремился к социализму, минуя капиталистическую стадию развития.

Наша экспедиция приехала в Монголию всего через два года после образования народного , революционного правительства. Мы были свидетелями и в некоторой мере участниками бурного, но трудного роста новорожденной республики. Нелегко было революционной молодежи сражаться против навыков и мировоззрения, отстоявшихся в столетиях! А упорная борьба с ламами -обширным реакционным слоем населения -затянулась на много лет.

Не сразу поэтому могли приступить монголы к освоению гор и лесов Хэнтэя.

Перечислить следы, оставленные человеком на всем пространстве лесного Хэнтэя, от начала истории до начала нашего века не представит труда. Это гуннские погребения двухтысячелетней давности на Ноин-Уле; это древние «Оленине» камни, керексуры периода бронзы и тюркские могильники VIII века, которые можно найти в разных местах на дне плоских речных долин; это остатки средневекового крепостного вала в Углекчи на юго-востоке нагорья; это латунный котел близ вершины Хэнтэй-хана, завезенный туда в не столь отдаленном прошлом; это редкие обо на вершинах гор и перевалов — умилостивительные жертвенники духам гор и лесов.

Самое ощутительное вторжение человека в Хэнтэй было произведено в начале века частным капиталом в форме акционерного общества «Монголор», после того как в горах Ноин-Улы чьи-то опытные глаза и руки нашли и россыпное и в кварцевых жилах золото.

Общество планомерно расхищало народное достояние, пока не было сметено революцией и волей новорожденной республики.

Неисповедимыми путями деятельность общества «Монголор» оказала влияние на работу нашей экспедиции. После того как на Ноин-Уле были обнаружены золотоносные породы, оно немедленно организовало поиски по вершинам ручьев горного узла. Близ тальвегов закладывались пробные шурфы, в скалистых склонах пробивались штольни. Хэнтэйские звери впервые услышали скрежет и лязг металла. Высоко в горах долины Судзуктэ был разбит не большой приисковый стан, а в верховьях Дзун-Модо — построен циановый завод для обработки руды.

Нечего и говорить, что сами монголы никакого участия в этих работах не принимали. Рабочими были русские и китайцы, технический персонал составляли исключительно русские.

После того как Общество было ликвидировано, работа на приисках заглохла. У самих монголов для продолжения ее не было ни опыта, ни необходимых кадров, да и более существенные политические и экономические задачи требовали неотложного разрешения.

Хранителем заводского имущества был назначен бывший штейгер «Монголора» А. А. Кузнецов. Кроме него, в Дзун-Модо остались жить немногие служащие и рабочие «Монголора», успевшие обзавестись небольшим хозяйством и пустившие корни в хэнтэйскую почву. А маленький приисковый стан из 10-15 домиков и подсобных построек, приютившийся в сосновом бору под самым гребнем в долине Судзуктэ, опустел. Один из этих домиков и был занят в 1924 году отрядом нашей экспедиции.

Произошло это так. Среди служащих «Монголора» нашелся один любознательный человек, который смотрел на окрестный мир более внимательно, чем его товарищи по работе. Закладывая в разных местах шурфы, он скоро наткнулся на странные земляные сооружения, которые то в одиночку, то небольшими группами встречались ему и в лесу и на увалах. Каждое такое сооружение имело форму квадрата, образованного невысокой насыпью. Всю внутреннюю часть квадрата занимало воронкообразное углубление.

Не раз задумывался, наверное, техник Е. Баллод над происхождением этих воронок и насыпей. Уж не шурфы ли это прежних золотоискателей? Но почему тогда об этих поисках не сохранилось никаких сведений?