— Откуда ты объявился, папаша? — промямлил он неслушающимся языком. — С завода, что ли? Так зря тащился сюда, на пятый этаж, сердце свое старческое надрывал, Сережа чихать хотел на ваши нормы, без них проживем.
— Да что ты, Жек, толковище разводишь с этим… — посоветовали из-за стола. — Врежь ему пузырем по рогам и пусть уходит, если сумеет, не то вон, через окошко!
— Не надо, пацаны, это свой старик, — заступился Сергей. Он уже поднялся и почти висел у меня на плече, низко опустив голову.
Я не стал вступать с хулиганами в спор, положил Сергея на койку и вышел из квартиры. В душе моей все кипело.
Однако в отделение я не пошел. Неудобно было перед начальником. Ведь совсем недавно уговаривал его отпустить Сергея, уверял, что сумею подобрать к нему ключи. Да и не в этом было главное. На улице я поостыл, успокоился. «А со мной-то меньше колотились? — вспомнилось мне. — Хуже Сережки был». Притом я понимал, что разговор в милиции только бы озлобил парня. «Обожду немножко, — решил я. — Обстоятельства покажут, что делать».
На другой день утром Сергей ждал меня на станции. Виновато подошел, извинился. Если сказать честно, для меня это был сюрприз.
— Не забыл, стало быть, совесть заела? Ну, что будем делать, Сережа? — спросил я у него, не скрывая своей обиды. — В милицию, что ли, пойдем?
— Куда хотите, — не поднимая глаз, ответил он. — Мне все равно. Только вы не думайте, дядя Саша, с парнями я нигде не был. Пришли они вечером, после работы, я дома сидел. «Выпить, говорят, негде. Разрешишь?» «А почему, отвечаю, не разрешить. Пейте, если есть что». Ну и сам, конечно, приложился. Наутро башка трещит — спасу нет. Какая уж там работа! Нынче выпроводил всех друзей.
— Ну, а если они завтра опять придут, повторится тоже самое, да? — спросил я с иронией.
— Не повторится, дядя Саша, честное слово, не повторится, вот увидите, — ответил он, с детской доверчивостью заглядывая мне в глаза.
И снова я поверил этому парнишке.
На другой день в Болшево я приехал раньше обычного и сразу же направился к Сергею домой. Он еще спал.
— Что, окончательно в бездельники записался? А ну, вставай, — сдергивая с него одеяло, как мог веселее проговорил я.
Повторять не пришлось. Сергей быстро поднялся с койки.
— А что такое, дядя Саша? — еле попав ногой в брючину, спросил он.
— То есть как что? На работу пора. Или ты за себя дядю нанял?
— Куда?
— На завод.
— А… — Он перестал торопиться с одеванием, сделался безразличным. Как я приду туда, ведь почти неделю не показывался. Там уж другого пацана в ученики взяли наверное?
— Не взяли, — подбодрил я его. — Собирайся-ка побыстрее да пошли.
На заводе все обошлось благополучно. Сергею разрешили продолжать учебу. Правда, отвоевать такое решение было нелегко.
Почти каждую неделю я приходил на завод и справлялся о поведении Сергея. Приятно было слышать, что и мастер цеха, и токарь, к которому был прикреплен мой подопечный, в два голоса отзывались о нем, как о парнишке смышленом, прилежном в работе. «Технику любит. Башковитый». Я не знал, как расценивать эту быструю перемену в Сергее. То ли он и впрямь пересмотрел свои взгляды на жизнь, то ли просто притих на время. Ответ пришел неожиданно. Как-то в субботу Сергей наведался ко мне в магазин. Покупателей у прилавка не было, и его заметили все продавцы. Сергей помялся с ноги на ногу; видно было, что он собирается что-то сказать, но не решался. Молча вынул из грудного кармана небольшой сверточек и положил его передо мной на прилавок.
— Что это? — спросил я.
— Деньги за аккордеон, — тихо ответил Сергей. — Откладывал понемногу с получек. Здесь 70 рублей. Но вы не беспокойтесь, дядя Саша, я и остальные верну… Скоро на самостоятельную работу перехожу из учеников, получать буду не меньше сотни, так что…
У меня чуть слезы не выступили от Сережкиных слов. Я не знал, что ему ответить. Спазм сжал горло. Хотелось выйти из-за прилавка и обнять парня, обнять крепко, по-мужски, но мельком глянул на своих товарищей по торговле: они с трудом сдерживали удивление. Тут в магазин вошли два молодых человека и попросили показать им магнитофон.
— Подожди меня, Сережа, на улице, — сказал я. — Через пятнадцать минут будет перерыв, и мы с тобой вместе пообедаем.
Деньги я Сергею вернул. Мы договорились, что он отдаст их мне, когда станет получать ставку рабочего. На эти же 70 рублей решили купить ему костюм.
Когда ходили по улицам, я все пытался вызвать Сергея на откровенность, узнать, почему все-таки он решился оторвать эти жалкие рубли? Ведь ученикам не густо платят на заводе. Сергей сначала отнекивался, потом как-то вдруг неожиданно выпалил: